прочих глупостей. Когда она вновь заговорила в трубку, голос её был спокойным, преисполненным чувства собственного достоинства – и это было ой как нелегко: попробуйте-ка сохранять серьёзность тона, когда ваш рот растянут в идиотской счастливой улыбке до самых ушей.
– Спасибо, Николай… – тут она со стыдом поняла, что от волнения забыла отчество режиссёра, и мгновенно перестроилась:
– …дядя Коля! А что мне теперь нужно будет делать?
– Поначалу кое-что должна сделать твоя мама. На этот раз она не сможет отправить вместо себя сестру – необходимо, чтобы она приехала на киностудию сама и подписала кое-какие бумаги.
Радость, минутой назад бешеным фонтаном взметнувшаяся в Светкиной душе, слегка притухла. Согласится ли мама – вот в чём вопрос… Романовский же, не подозревая о её затруднениях, продолжал вещать:
– …Ну, ты же понимаешь, что мы должны оформить всё, как положено, по закону. В конце концов, мама будет получать за тебя гонорар…
– Гонорар? – растерянно переспросила Светка. Он засмеялся её наивности и неискушённости в этих вопросах.
– Тебе ведь за фильм ещё и заплатят, представляешь, какая приятность? Ну и потом, уже в конце июля, мы с группой выезжаем на съёмки в Ялту. На месяц.
Светка сжала трубку пальцами так, что они заныли. Это звучало, как сказка. Съёмки в Ялте… месяц на море… чёрт, мама ведь и правда может зарубить всё на корню! Она никогда не одобряла дочкиной тяги к кривлянию и лицедейству.
– Дядя Коля, – осторожно подбирая слова и обмирая от страха, произнесла она. – А что, если мама скажет… ну, вдруг она опять не сможет приехать в Москву?
– Почему? – искренне удивился он.
– У неё совсем-совсем нет времени. Работа и… всё остальное…
Что-то было в её голосе – то ли отчаяние, то ли скрытая мольба – отчего, помолчав немного, режиссёр вдруг произнёс сочувствующим тоном:
– Ты не волнуйся, Светка. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Если твоя мама не сможет… что ж, мне придётся самому приехать к вам домой со всеми бумагами и печатями. Это, конечно, несколько против правил, но… я сделаю возможное и невозможное, чтобы у нас с тобой всё получилось, – слышно было, что он завершил свою речь улыбкой, и огромный тяжёлый камень буквально рухнул со Светкиной души.
Мама вернулась домой не одна, а с тётей Любой: они случайно встретились на улице, и мама пригласила подругу к себе, чтобы выпить кофе и поболтать.
Меньше всего на свете девочке хотелось сейчас видеть мать Шурика, а тем более – беседовать при ней о результатах кинопроб, но… держать в себе потрясающую новость она тоже не могла. Мама с тётей Любой не успели ещё дойти до кухни, как Светка скороговоркой пересказала содержание своего разговора с режиссёром и замерла, ожидая реакции. Мама оставалась с виду спокойной, а вот тётя Люба заметно переменились в лице.
– Когда, ты сказала, он обещал перезвонить? – наконец, подала голос