аромат жареного мяса, овощей и хлеба. Мне из всего представленного можно было есть только последнее.
– Приятного аппетита, – произнес муж и наколол на вилку кусок мяса. А я с обреченным видом взяла булку. Откусила кусочек, взгляд случайно скользнул по лику матери, и…
– Матушка! – вскрикнула я. Хорошо, что муж мясо уже в рот положил, даже проглотил, так что формально я и говорить могла.
– Что случилось? – спросил Вардар безмятежно и продолжил поглощать еду.
– Я же второй день богине не молилась.
Муж-варвар удивленно меня осмотрел.
– А ты каждый день молишься?
– Конечно! Жрецы говорят, что я…
– Ты видишь здесь хоть одного святого? – перебил меня новым вопросом совершенно непонятливый муж.
На всякий случай оглянулась назад и снова посмотрела на него. Покачала головой. А спустя мгновение опомнилась:
– Ну, только я.
Вардар даже немножко улыбнулся.
– Вот именно. Значит, пора тебе учиться жить по новым правилам. Я не молюсь каждый вечер Асиль.
Я в ужасе охнула. Но этот варвар и не думал меня щадить.
– Посты также не соблюдаю, – добавил он и, наколов на вилку мясо, протянул мне.
– Никогда? – уточнила я, а Вардар покачал головой.
– Но хоть лик Асиль в твоем замке есть?
Вместо ответа он просто взял и всунул мне мясо в рот. Что с него взять? Как есть дикарь.
Хотя, должна признаться, такого вкусного мяса я в жизни не ела. Мне его жрецы вообще редко предлагали. Пост ведь только мне соблюдать надобно, а они, по их же словам, и так в почете у богини.
Само собой вышло, что я незаметно съела больше Вардара. Очень вовремя вернулась рыженькая с ведром воды в одной руке и стопкой отпаренного белья во второй. Не поднимая головы, она поставила таз подле кресла, налила туда теплой воды и принялась менять постельное белье.
Опустив ноги в теплую воду, я наблюдала за ее действиями с большим интересом. Даже Вардар подозрительно притих.
Закончив с простынями, девушка достала из передника небольшую стеклянную баночку с прозрачной мазью и поставила ее на тумбу.
– Живительная мазь, милорд. Желаете, чтобы я ее нанесла?
– Нет, – тут же отрезал он. – Ты свободна.
И опять никакой благодарности за труды милой девушки.
– Стой! – произнесла я, когда она направилась к двери. Девица застыла и медленно обернулась, во все глаза глядя на меня. – Как тебя зовут?
Она что-то невнятно промямлила, кашлянула, потупила взор и громче произнесла:
– Дафна, священное дитя.
– Благослови тебя Асиль, Дафна, – произнесла я. Девушка, к слову, оказалась сильнее брата – не упала. А ведь мое благословение сродни заклинанию пожизненной удачи.
Рыжик пискнула, как мышка, подняла на меня все те же изумленные глаза и, заикаясь, произнесла:
– С-спасибо, священное дитя.
– Иди уже, – буркнул Вардар. Он подпер голову рукой и наблюдал за нами с отрешенной усталостью. Вообще, видно