расстроилась. Мы помолчали.
И вдруг.
– Сынок, Андрюша, так может вернёшься? А? Что тебе теперь там делать? Одному? – в её голосе смешалась надежда и мольба. – Нет, правда, приезжай, а?
У меня в глазах защипало, а в груди всё как-то сжалось. Я представил, как она обрадуется, если я сейчас соглашусь, как обрадуется отец. Как они будут с нетерпением ждать дня моего возвращения. Как с любовью будут готовить праздничный ужин. Я вспомнил, когда последний раз был дома. Это было полгода назад, я приезжал с Таней. Тогда мать просто сияла, отец ходил с таким видом, будто выиграл миллион.
– Найдёшь здесь работу, папа поможет. Сестрёнка твоя тут по тебе соскучилась, и друзья твои, возвращайся.
– Мам, мама, – я старался, чтоб голос мой звучал твёрдо, но это было не так легко.
– Что? – я почувствовал, как она там вся сжалась, ожидая моего ответа.
– Я не вернусь, – как можно более спокойно проговорил я, – во всяком случае, пока.
– А почему? – она уже поняла, что я не приеду, надежда в её голосе уступила место тоске.
– Мам, мне тут нравится. Я поживу ещё тут.
– Ну как знаешь, – вздохнула она. – Знаю тебя не переубедить. Но если надумаешь…
– Хорошо. Расскажи как у вас дела? – я постарался сменить тему.
– Да всё нормально. Живём потихоньку. Папа что-то приболел, простыл видать. На больничном вторую неделю. Хочешь с ним поговорить?
–Давай.
Через минуту в трубке раздался голос отца.
– Привет сын. Как дела?
– Да нормально всё. Как сам-то, мама сказала, ты заболел.
– Да ерунда. Пройдёт скоро. Чё у тебя там с Таней?
Я вздохнул.
– Развелись пап.
– Почему?
– Не знаю, может другого нашла, – не мог я ему врать, никогда не мог.
– Ясно, ладно не заморачивайся. Не такая она красавица, чтоб из-за неё горевать.
Я улыбнулся. Папа всегда мог поддержать.
– Точно. Как на работе? Завод дымит?
– Да хреново всё. Завод загибается, денег ни на что нет, ни на зарплаты, ни тем более на модернизацию. Всё в Москву уходит. Замучили всякими аутсорсингами и реструктуризациями. Мудачьё!
– Понятно.
Мы поболтали ещё некоторое время о том о сём, после чего он отдал трубку маме. С ней мы разговаривали ещё минут пять. Наконец я решил закруглиться.
– Мам, мне пора. Сестре привет передавай.
– Хорошо, передам. Ты звони почаще, не забывай, ладно?
– Хорошо, мамуля. Пока.
– Пока. Я тебя люблю.
Я положил трубку. Хотелось курить. Достал из пачки сигарету, затянулся. На душе было как никогда паршиво. Всякий раз, после разговора с мамой, настроение у меня падало. По идее, нужно было радоваться, что где-то о тебе помнят и любят. Но на деле всё было не так. Все родители, нормальные родители, желают для своих детей счастья. Проблема в том, что счастье в понимании родителей, и счастье в понимании детей – это чаще всего совсем разные вещи. И вот тут начинаются сложности. С одной стороны, ты не хочешь расстраивать маму с папой, но с другой, не хочешь и отказываться от