и на ее передник. Она рассмеялась, в основном над сорока оттенками красного на моем лице. Повар смотрел на нас через открытое окно для подачи приготовленной пищи из кухни.
– Ваху-у! Неплохо получилось! – крикнул он в мою сторону.
– Я очень сожалею, вы в порядке? – спросил я.
– Все нормально, Клаус, – ответила она.
– Что?! Откуда вы знаете, как меня зовут? – спросил я, пытаясь помочь ей убрать.
– Неужели ты думал, что я забуду? Ведь ты – тот чудак, что мотался по дороге взад-вперед несколько лет назад?
– Да, это был я, – признался я, чувствуя, что мое смущение достигает девяти баллов. – Так откуда же ты знаешь мое имя? Я назывался тогда?
– Нет. Три-четыре недели назад сюда заглянули с расспросами две леди. А еще интересовались, читала ли я твою книгу, – ответила она, отходя за другой чашкой горячего какао и оставляя меня в ожидании продолжения.
Вернувшись с какао, она поставила чашку на стол вне моей досягаемости и пошла за пирогом.
Я послал ей мысленное пожелание: «Большой кусок, большой кусок, большой кусок…» Сработало – она вернулось с куском в полпирога.
– Ну вот, – сказала она и снова завладела чашкой какао. Чашка стояла на столе, но у нее в руке. Я держал ладони на коленях, ожидая ее разрешения.
Свободной рукой она вынула из-под стойки бара банку со взбитыми сливками. Если бы меня посетил инопланетянин и спросил, какие две вещи ему следует попробовать на Земле, я бы назвал какао и взбитые сливки, а лучше – и то и другое одновременно. В них – соль жизни. Это то, что меня заводит.
Чашка какао и банка со сливками оставались заложниками в ее руках. Она взглянула прямо на меня и спросила:
– Так каково же продолжение твоей истории?
Было понятно, что, сделай я сейчас что-то не так, сливок мне не видать. Потому я ответил вопросом:
– Ты хочешь знать продолжение той истории?
– А ты хочешь сливок? – спросила она, продолжая удерживать банку в заложниках.
– Хорошо. Что тебе известно про книгу и о чем расспрашивали те две леди? – Признаюсь, что я был немного обеспокоен.
– Эд, неси сюда свою задницу, ты захочешь сам все услышать! – закричала она, испугав меня до смерти.
Послышался звон тарелок, а через минуту из-за угла, вытирая руки полотенцем, вышел мужчина. Официантка добавила в мое какао взбитых сливок. Они возвышались столькими слоями, что не было решительно никакой надежды когда-либо добраться до какао. Это скорее вызов, чем напиток. Именно то, что я люблю. Вкуснотища!
– В чем дело, Салли? – спросил Эд ровным голосом, остановившись за спиной официантки.
Было видно, что между этими людьми есть электричество. Они больше, чем просто сотрудники. В глазах Эда, без всякого сомнения, горела любовь.
– Познакомься с Клаусом, – указывая на меня, с возбуждением ответила Салли.
Эд протянул мне ладонь. Во время рукопожатия я увидел по его глазам, что он понятия не имеет, кто