«приписывался» к какой-нибудь филармонии или концертной организации. Сплошь и рядом наблюдались забавные ситуации, когда человек, всю жизнь проживший в той же Москве, на гастрольных афишах значился как артист Ворошиловградской, Кемеровской или бог еще знает какой филармонии. Главное – быть приписанным, то есть иметь профессиональный статус.
Группа «Машина времени», например, с радостью согласилась работать с неким гастрольным театром при «Росконцерте». Андрей Макаревич тут же бросил кульман-ватман и с наслаждением уволился из своей архитектурной конторы. Правда, тот гастрольный театр оказался сомнительным, но, впрочем, песня не о нем.
Если какая-нибудь творческая единица преуспевала, то с чистой совестью перебиралась из одной организации в другую, ту, что предоставляла большие блага. Многие артисты за время своей сценической активности успевали сменить по десять вывесок в погоне за «синей птицей» в виде гонораров за выступление. Система их исчисления была непростая, с коэффициентами и процентами, но в целом унизительная.
Группа «Новый электрон» состояла исключительно из столичных музыкантов, но по каким-то причинам (кто их сейчас вспомнит?) художественный руководитель ансамбля Валерий Приказчиков подписал трудовое соглашение с Липецкой филармонией.
Пугачёву он приглашал вовсе не в качестве солистки на привилегированном положении – там пели и другие девушки. Алла немного подумала и согласилась. Так она стала профессиональной певицей с трудовой книжкой и концертными ставками.
Липецк – город в черноземной полосе, славящийся огромным металлургическим комбинатом, минеральной водой и симпатичными девушками. Алле он сразу не понравился. Приказчиков привел ее на улицу Ленина в желтое здание с колоннами. Это была Липецкая областная филармония.
Они вошли внутрь. С замирающим сердцем Алла двигалась к кабинету директора. В короткой, разумеется, юбке.
Директор филармонии Владимир Абрамович Штульман ласково поговорил с молодой артисткой. Он ей тоже не понравился.
…Первый раз с «Новым электроном» Алла выступила в так называемом Верхнем парке Липецка (там имеется еще и Нижний). Это были танцы субботним вечером. Примерно после третьей песни она заметила с эстрады, как в углу у ограды сцепились двое парней в белых рубашках. Остальная молодежь расчистила им место для поединка. Девчонки визжали. Нормальные танцы.
Пока звучал проигрыш одной из песен, Алла бросила испуганный взгляд на Приказчикова. Тот покачал головой: не обращаем внимания, продолжаем спокойно выступать. Взволнованная Алла пропустила полтакта и вступила со второго слова. Она старалась смотреть теперь в другую сторону.
Зато Штульман все чаще смотрел в сторону Пугачёвой. То и дело приглашал в кабинет для липких бессмысленных бесед.
– Α-a, Штульман… Да, он у нас такой… любвеобильный, – объясняла Алле акробатка Галя Маркелова.
– Ну, а мне-то что с его любовью делать? – возмутилась Алла.
– Старайся пореже на глаза ему попадаться.
– Да как же, если я работаю у него?
– Ты здесь