Чтобы подготовить всё для этого! Я понимаю, времени у меня в обрез?!
– Да! Правильно понял мои мысли! Делай то, что ты умеешь лучше всех нас! Это твоя стихия! Тебе в ней и устанавливать правила! Отправляйся. Я отправлю Ферона, как мы обговорим с ним все вопросы будущего. Скорее всего, с ним будет иметь не одну беседу и сам Протектор! Ферон прибудет к тебе, как всё закончит здесь. Ему ведь тоже надо сдать командование корпусом дельному Стратегу. Отправляйся, Диархон.
Военачальники окружили Диархона и Теоптолема.
– Да, Диархон! Ферон сам обрадуется этому. Ведь, в Картахене Оттия!
– Несомненно, он прибудет туда с радостью! Оттия с маленьким сыном!
– Да. Теоптолем всё тонко рассчитал!
– Он стоит нас всех! так может мыслить только он… Ну ещё Гамилькар имел те же способности в анализе событий.
– Не зря, Гамилькар так любил и ценил его! Эх, жаль! Но Гамилькара не вернуть… И мы тебя любим, Теоптолем! ты уж извини, если мы иногда спорим с тобой…
– Кого мыслишь поставить на место Ферона?
Теоптолем пожал плечами.
– Пока не думал об этом. Наверное, Гасдурбала Барку.
– Гасдурбала? Ну что же, пора ему браться за ремесло Баркидов.
– Точно! Пока, Магон находиться в Карфагене! Гасдрубал послужит в коннице! мы поддерживаем твой выбор.
– Вот-вот! – Теоптолем был рад поддержке своих товарищей. – надо крепить гнездо Баркидов – чую скоро настанут иные времена.
– Лучше бы они не наступали конечно, Теоптолем. – Диархон переменился вдруг лицом. – Я надеюсь, Гасдурбал отодвинет войны от наших границ.
Теоптолем грустно улыбнулся.
– Когда-то, город Мир, был основан, как мирный, не стремящийся к гегемонии, центр Латиума. Но, после ухода этрусков он стал Римом. С их уходом ушёл целый Мир. С этим переименованием война стала постоянной, а мир прерывист. – Теоптолем вновь повернулся к стоящему гонцу. – Отдохни хорошенько. Завтра поскачешь к Кастулону. Передай Тигорику, чтобы лазутчики, кои находятся в Сагунте, хорошенько «прощупали» этот вопрос – появление эскадры Рима в Лигурийском море. Всё, что может заинтересовать нас – всё передадут нам! Но, прежде, отвези Ферону моё письмо. Вечером, зайди ко мне – я вручу его.
Гонец склонил голову:
– Я всё выполню, Стратег.
Теоптолем, посмотрев на его усталое лицо, переменил решение:
– Ладно. Вечером письмо занесут мои порученцы. Отдыхай.
Гонец, молча, кивнул и вернулся к лошадям… Вскоре, он и кто с ним прибыл, умчались из Ставки Теоптолема…
Пока, Теоптолем провожал глазами гонцов, ушёл и Диархон. Когда, Теоптолем повернулся… то не нашёл его глазами. Он, знаком, распустил всех военачальников, кои ещё были в Ставке…
Когда все разошлись и Теоптолем остался один, он подошёл к мраморной плите, служащей раньше, при Гамилькаре столом в походах и склонившись над ним… и протянул руку к, стоящему на нём, горящему сосуду-лампе.