пародируя речитатив героя-любовника классического театра. При этом правую руку он задрал как можно выше, старательно пародируя представление трагедии на сцене театра восемнадцатого века. Почему-то в те времена считалось, что герой-любовник может появляться на сцене только так – с задранной в небо рукой. Объяснялось это, скорее всего, тем, что в противном случае публике он показался бы слишком мелким в сравнении с масштабом готовых вот-вот обрушиться на его голову несчастий.
– А самое смешное заключается в том, что все то же меню остается неизменным на нашем столе не только по будням, но и…
Голос говорившего снизился до шепота:
– …по праздникам!
– Бен Моллиган! – представил только что появившегося астронавта командир корабля, – полиглот, дипломат, психолог. По совместительству – восходящая звезда наших кухонных посиделок! Мастер оригинального жанра!..
Он отставил чашку с кофе и принялся аплодировать. Жесты были подчеркнуто выразительными, скорее даже преувеличенными, но звуков овации никто не слышал. Разыгранный восторг оказался всего лишь крохотной пантомимой.
Сидящие за столом переглянулись и обменялись понимающими улыбками. Им не нужно было объяснять, что они вот-вот станут жертвами очередного розыгрыша и в очередной раз позволят себя надуть. Самое удивительное при этом заключалось в том, что на Бена никто никогда не сердился. От расплаты за розыгрыши его неизменно спасала подчеркнутая безобидность придуманных им кухонных мистификаций. Впрочем, никто не обижался на Бена еще и потому, что этот астронавт был чем-то вроде талисмана на корабле. Одно его присутствие разрешало едва ли не любые конфликты. В экспедициях, которые длились более полугода, это качество было на вес золота.
Скучная до тех пор утренняя беседа за столом оживилась. Все пытались угадать, кто же из них на этот раз станет жертвой очередного подвоха. Чаще всего определить это заранее было невозможно. Никто не смог бы прочитать в глазах Бена ничего, кроме правдоподобной невинности и подкупающей искренности. Взгляд его, как всегда, оставался серьезным.
– Вы притворяетесь или в самом деле не понимаете, о чем идет речь? – не унимался Бен. – О, муза муз, пошли богам немного ясности и просветленья!.. Нет уж, вы себе как хотите, но я не позволю никому испортить наш с вами праздник! Так дело не пойдет! Попрошу всех наполнить свои бокалы и поднять тост за юбилей!
– Какой юбилей? Обожаю любые юбилеи, кроме своих собственных! – Лицо навигатора Карли Мейси оживилось и потеплело.
– Хотелось бы верить, что хотя бы на этот раз он не шутит! – командир с готовностью улыбался, но по его лицу было видно, что он разрывается между желанием поверить Бену и голосом разума, призывающим не поддаваться на очередной розыгрыш. В конце концов, день еще только начался, и Стивену Андрузу не хотелось рисковать графиком полета по непростительно шуточному поводу.
– Хотите – верьте, хотите – нет, – продолжал Моллиган, – но нам с вами улыбнулись небеса! Поздравляю всех с круглой