со словами:
– Поверь, я тоже хотела бы этого, но… м-м… проехали.
Маша внимательно смотрит на подругу.
– Не договариваешь чего-то… У вас, ребята, все окей?
– Да. Наверно я просто не умею работать с реальностью. Хотела тишины и покоя, а нашла вот гудящий в трубе дым. – Она улыбнулась. – Теперь вот и Георг на голову свалился.
Обе смотрят на бушующее в топке пламя.
– И… покоя как ни бывало.
– Ясно. Мешают мозги. Все им не так и покой твой до фени.
– Ага. Бо гады бесчувственные.
– Спасибо тебе за свое «бо», бо сохранила.
– Да и ты, судя по фейсу, застряла в юности, как мамонт во льдах.
Одаривая друг друга комплиментами, подруги веселели на глазах.
– Самое главное, мы с тобой не перестали понимать друг друга. После стольких лет разлуки… и да, вообще, после всего нами, девочками, пережитого…
Дверь с шумом распахнулась. Женщины вздрогнули.
– Георг, нельзя же так резко, – сказала Аля.
– Оставь «резко», – сказал Георг и, треугольно улыбаясь продолжил: – Девочки, я ваша Санта Клаус! нашел для вас за рубль семь!
Он водрузил на стол бутылку «Биле мицне».
– Как можно семьсот пятьдесят белой жидкости с поллитрой красного спутать?! – огорчилась Аля.
– Не придирайся к иностранцу, – сказала Маша. – Будь выше суеты сует. Я так «за».
– Тогда вот рюмки.
– «Мицне» пьют стаканами! – провозгласила Маша. – Я хоть не алкашка, но знаю толк.
Она разлила крепкий напиток по бокалам.
– Выпьем же, девочки и мальчики, за дружбу между народами!
Выпили. Сошли с тормозов.
– Девочки! Шансон! Какой хороший русский шансон! – восклицал Георг, включая то Лепса, то Елену Ваенгу и конвульсивно содрогаясь в такт мелодии. – Я был хороший диск-жокей!
Пары алкоголя в атмосфере гостиной густели, и с ними появились неформальные вопросы.
– А почему Горги ты сказал «рупь семь»? Откуда знаешь? – пытала Маша, чокаясь с Георгом.
Но тот, словно не понимая вопроса, глядел на Машу.
– Дело ясное, что дело темное, – шутила та. – Я не права?
– А почему, Георг, – спрашивала Аля, – ты весь путь от аэропорта вихлял, как бэшеный страус?
Георг молча уставился на Алю.
– Вай дас Мерс нихт маршрут… – изгалялась Машка, – вай ю ваг лефт-райт ол зе тайм? Не отпирайся, Штирлиц, ферштеен?
– Штирлиц?.. – «не въезжал» Георг.
Он несколько раз съёжил свое лицо ладонями и отпустил его.
– Горги ушел в гармошку и там заблудился, – комментировала Маша.
Аля, заряженная градусами, не отступала от своего интереса.
– Я следила. По навигатору… Может, ты не видел… То взад ехали, то вперед… Ты слышишь, Георг?
Френд послушно оттопыривал руками уши в ее направлении.
– Не понимаю, девочки, чего вам нужно, – наконец сказал он вполне трезвым голосом.
Аля вскипела:
– Ах… Как можно не понимать?.. Ты завис, как драный комп. Как