«ближнего своего».
На следующем витке развития событий я хотела понести знание в люди, как Прометей, но выяснилось, что именно в тех местах, где я спотыкалась, там же были разочарованы и не захотели вникать и другие, безусловно нуждающиеся в этом знании. Испытав уже на себе благотворное влияние знакомства с типологией Афанасьева, я задумалась, как можно было бы избежать казусов, которые затрудняют восприятие. А именно:
1.Названия четырёх основных функций: физика, эмоции, воля и логика. Часто употребительные в каждодневной жизни слова, причём в другом контексте, что сильно сбивает с толку.
2. Порядок нумерования четырёх функций – это тоже проблема. Наиболее благоприятным оказывается ведь не первое место, а второе, и это неприятный контраст всем нашим давно сложившимся представлениям: первый – это лучший (ая, ее).
3. И наконец, двадцать четыре типа характера названы по фамилиям великих людей. Это ужасно запутывает. Кроме, пожалуй, Наполеона, который и так уже давно стал именем нарицательным, остальные фамилии только усложняют, а не облегчают задачу. Например, про Пушкина всем известно, что Пушкин у нас один, наше всё, и он, Пушкин, во всём виноват, и на него можно всё свалить, а тут целый коллектив Пушкиных, и все ни в чём не виноваты, и даже моя дочка, оказывается, Пушкин. Фамилии Ахматова и Пастернак вообще ничего не скажут нерусскоязычному человеку, впрочем, как и все прочие фамилии, известные миру не за свой характер, а за то, что они сделали, несмотря на свой такой и сякой характер. Имена затем и есть, что они одноразового пользования, за редким исключением, и пусть лучше мирные народы этим занимаются и решают, какому имени сделаться нарицательным.
Хорошо бы было найти для каждого из характеров подходящий ему символ-материал. К примеру, каменный дом (деревянный дом), ваза хрустальная (керамическая), скульптура гипсовая (мраморная), – ведь не в материале всё дело, а в архитекторе, строителе, в художнике, в дизайнере! А если нужны имена, то взять их из мировой литературы. Не Анна Ахматова, а Анна Каренина. Мадам Бовари, Гамлет, Лир, Фауст… Обстоятельства их жизни и характер намного естественнее подвергать анализу, им не привыкать.
Мне кажется, что названия функций должны быть таковы, чтобы никак и ничем не смущать посвящаемых в эту полезную нам науку. Например, Логику я бы переименовала скорее в Математику. Тогда Лев Толстой и Чехов, мало интересующиеся математикой, меня бы не смущали. (Когда их ограничивают в логике, это шок.) Понятие Воли я бы заменила понятием Картины, где каждый видит себя в центре или нет, стремится к центру или нет, и опять это ни для кого не обидно. Быть же почти без воли – обидно и ещё как. Вместо Эмоции я предлагаю Страсть, ведь Пушкин писал: «и всюду страсти роковые». Тогда всё окей: одинаково почётно быть страстным и бесстрастным. И, наконец, Физику, на мой взгляд, полезно заменить понятием Дома, устройство которого может занимать одних и совсем не занимать других. И Дом может быть любой величины – от вселенной до домика на спине у устрицы.
Можно