Сотников перебирал варианты из фильмов. Обычно такое срабатывало, но Астров на все находил оправдание. Как убедить его, как?
– Она хотела быть со мной. В этом мире уже не получится.
«Надо его удержать! Но так высоко… высоко…»
Сотников взглянул в пылающую бездну под ногами. Его внизу ждало адское пламя – будет вечно гореть за то, что не спас Астрова. Будет вечно сгорать заживо…
– Твою мать, Сотник!
Спина почувствовала холодный бетон. Голова гудела, будто в черепную коробку поместили гигантский колокол и долбили по нему, долбили…
В лицо плеснули воду. Астров подал бутылку – от горлышка немного пахло спиртом, но все же это была вода.
– Выпей.
– Я что…
– Сознание потерял, ага. Вообще-то ты меня должен был спасать, а не наоборот, – Матвей издал нервный смешок. – Прости. Ты не должен был всего этого видеть. Меня иногда накрывает, особенно когда выпью. Да и когда не пью… Это невозможно пережить, Юр. Я каждый день ее вижу. Думал, хоть со временем пройдет, но девять месяцев позади – а я все никак не остыну…
Сотников приподнялся. Он лежал ровно в центре бетонной площадки и не собирался двигаться отсюда ни на сантиметр, даже если Матвей прямо сейчас сиганет в воду.
«Хватит с меня. Никогда больше не полезу ни под какие мосты, ни на небоскребы…»
– У тебя мать дома. Она тебя любит и ждет. Не рушь ее жизнь, – выдавил из себя Юра. Говорить было тяжело.
– Я знаю. Я… попробую быть осторожнее.
– И не пить, – подсказал Юра.
– Спасибо, Сотник. За все спасибо.
Сказка третья. Ягоды забвения
Наконец-то близился выходной. На субботние занятия традиционно не пришла треть класса – все срочно «заболели», у всех начались «семейные обстоятельства» и прочие оправдания. Сотников скучающе смотрел в окно – он бы и сам не прочь прогулять денек. В субботу будто специально ставили самые скучные занятия: география, алгебра, физкультура… Вместо прогулки под ярким солнышком приходилось сидеть в душном классе. Аня пропускать школу не согласилась, а оставлять ее одну Юра не хотел.
Его взгляд переметнулся от окна к противоположному краю класса. На третьем ряду сидели трое врагов: Витя до сих пор козырял желтым фонарем под левым глазом, Тимур не выглядел побитым, но будто нарочно прихрамывал напоказ. Матвей Астров не обращал на них никакого внимания.
Мама Матвея поговорила с директором, тот проникся ситуацией и на этот раз простил нарушителя. С родителями избитых одноклассников так просто не получилось – понабежали истеричные мамаши и начали вступаться за своих безобидных дитяток. Все, что его они смогли добиться – Астров извинился перед Тимуром и Витей, но руку им не пожал – об этом директор просил лично. Почему-то взрослые уверены, что простое рукопожатие сможет зарыть топор войны.
Прозвенел звонок с урока. Юра не сдвинулся с места, хоть многие ученики и выскочили на улицу – стремились насладиться хорошей погодой даже на пятиминутных переменах. Астров тоже не вставал.
– Матвей, –