элементов, которые питают правящий класс, сформировавшийся в свинцовые годы, когда терроризм в Италии достиг таких масштабов, каких не достигал никогда ни в одной промышленно развитой стране. Незнание собственной истории – оружие, которое никто не пытается скрыть и с помощью которого правящий класс вынуждает последующее поколение жить в состоянии неуверенности и в будущем, и в прошлом; оно попадает в ловушку настоящего, поскольку, не умея оценить прошлое, постоянно пытается найти некий символ, на котором сможет выместить свои агрессивные порывы, и этого гнева тем больше, чем недостойнее поведение тех, кто цензурировал прошлое и последовавшее за ним будущее, и осудил его, не имея на руках документов, не зная ни личных историй, ни реальных фактов, хотя поколение, находящееся сегодня у власти, жило в то самое время и в том конкретном обществе, и разве что за восьмидесятые идеологический и экзистенциальный центр тяжести немного сместился.
Борьба с коллективным помешательством и расширение территории свободы должны бы являться основой любого социального организма, вступающего в политический и/или психический контакт с народом. Исходя из вышеперечисленных объективных фактов, можно утверждать, что в Италии нынче происходит не упадок, а как раз наоборот, – подъем. Сегодня Италия находится на первом месте среди развитых стран по скорости антропологической трансформации, явившейся следствием того, что можно определить как «западная болезнь». Болезнь эта заключается в самоуничтожении человеческого в человеке посредством активного усвоения поведенческой стратегии лицемерия; этот процесс является неотвратимым, ибо лицемерие (психическое, эмоциональное, политическое, социальное) в человеке достигает такой квинтэссенции, что одно накладывается на другое геологическими слоями.
Человеческое начало разрушается.
Это приводит к тому, что конец западной цивилизации совпадает по времени с концом гуманизма, поскольку гуманизм является последним источником, способным поддерживать человеческое в человеке. Достоверность человеческого в человеке, которое у У. С. Берроуза почти гностически признается априори (что справедливо для любой метафизики), имеет своё крайнее фиктивное воплощение: человеческое – это вирус, проявляющийся в нечеловеческом. У античеловека нет будущего. Он несет в себе отблеск скорого конца человечества, боль, которую не облегчат никакие роды. Античеловек жаждет исчезновения человека, он алчет победы над духом, уничтожая познание и самопознание.
Не считая американцев, итальянцы – самая странная нация на планете. В каком-то смысле, итальянцы еще более странные, чем американцы: у последних нет истории, которую можно забыть и проигнорировать, они погрязли в лицемерном инфантилизме, особенно очевидном в моменты, когда задевают предметы их гордости, больше похожей на спесь, взять хотя бы атаки 11 сентября на Всемирный торговый центр и Пентагон или смехотворный (по сравнению со