пустить ростки призрачным чаяниям. – Думаешь, я не боролся? Думаешь, я не приложил усилий, чтобы избежать такого результата? Да я с ума сходил от отчаяния и безысходности, пытаясь найти бескровный выход из ситуации. Не получилось.
– Глупый, самонадеянный мальчишка! Почему не пришел ко мне раньше? И чего ты добился своим упрямством?
– И что бы ты сделал? – слова отца задели. – Ты не помог тогда, не в твоей власти исправить что-либо и сейчас.
Миг – и вспышка боли пронзила тело, я согнулся и упал на колени, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Он ударил без предупреждения, у меня не было шансов успеть закрыться. И поделом: я прекрасно понимал, что заслужил, поэтому, как только смог, молча поднялся и сложил руки на груди, ожидая его решения.
– Ошибаешься, сейчас я вполне способен защитить тех, кто мне дорог. Ты не покинешь Долину без моего письменного разрешения.
– Ты не пойдешь на это.
– Уверен? – Глава снова выглядел невозмутимым, будто не он только что утопил нас в волне всепоглощающего гнева.
– Тогда тебе придется объясниться с Советом. Ты готов обнародовать истинное положение вещей?
– Если понадобится, я лично распоряжусь о заключении тебя под стражу. Вы прошли инициацию?
– Нет, я же сказал, мне это тоже не доставляет особого счастья. Или ты считаешь, у меня совсем мозги отшибло?
Отец заметно расслабился:
– Вот и отлично; имей в виду, ты теперь под особым наблюдением, я рисковать единственным сыном не собираюсь.
– Шира молчать не будет.
– Разберусь, я пока еще глава Совета и имею достаточное влияние на первые дома, клан Алых не исключение. Но если ты не образумишься и продолжишь упорствовать, я выполню свое обещание.
– Вы в своем праве, глава Совета.
Он неодобрительно покачал головой, догадываясь, что я не стану сидеть сложа руки.
– Аан, неужели ты не понимаешь? Если не задушить на корню эту привязанность, то дальше будет только хуже. В конце концов, даже я не смогу предотвратить суд Совета. В лучшем случае тебя обрекут на жизнь изгоя, в худшем – запечатают, а крылья прилюдно прожгут. Ты больше никогда не поднимешься в небо и магией не воспользуешься.
Я содрогнулся: хотя мне и было известно о суровости наказаний отступников, но на моей памяти их не использовали, отчего они казались далеким пережитком прошлого. Глупо. Я слишком молод, чтобы судить о прошлом, а ведь на глазах многих ныне живущих происходили жестокие баталии, меняющие историю миров. Как справедливо заметил Дэйвис Иро Террел, высший демон с примесью вампирской крови, драконы только создавали видимость безучастных наблюдателей, сохраняя статус благородных. На самом же деле в нашей истории крови не меньше, просто предки научились проворачивать дела тоньше, и всегда цель оправдывала средства. Цель, которая стоила жертв, которая несла огромный рывок вперед к развитию и процветанию Верхнего Мира.
Отец испытующе на меня посмотрел, давая возможность прочувствовать последствия моего выбора. Самое страшное для дракона –