хлеба, банка селёдки и что-то ещё. Кончики пальцев, перетянутые плетёными пластмассовыми сумками с мукой и подсолнечным маслом, синеют. Идти так тяжело, что снег перед глазами уже давно приобрёл красноватый оттенок.
«Р-раз! Д-два!» – я пытаюсь считать шаги, повороты, кабаньи метки, но думать во время этой изнуряющей ходьбы немыслимо тяжело. Даже про себя…
Минут через сорок идти становится легче. Я не сразу соображаю – почему. По тропинке впереди медленно прогуливается лось. Ущербные гири его ступней так основательно приминают снег, что кажется, будто бы идёшь по ступенькам. Лось – товарищ серьёзный. Он так велик, что любой из лесных страхов гораздо меньше его самого. А я, вымотанная безденежьем и борьбой за существование, не конкурент хозяину леса. Но и свою добычу – хлеб для ребёнка – я ему так просто не отдам. Наспех прикидываю тактику встречи с лосем. Зарыться лицом в снег или бросить под стройные безразмерные ноги великана буханку? Но ведь тогда этот гад будет стоять тут же каждую среду, в ожидании подачки! Я его не прокормлю…
Лось оказался гуманнее кондуктора электрички – не стал отбирать последнее, а тихо и великодушно исчез с моего пути.
С каждым шагом ноги всё тяжелее и тяжелее. Такое ощущение, что идёшь по поверхности, залитой смолой. Очень хочется бросить поклажу в снег и уйти налегке. Но как тут уйдёшь, если в самой глуши заповедного леса стоит дом, а в доме – маленький сын, который просит по вечерам: «Мамочка! Если у нас есть хлеб, и если у нас есть подсолнечное масло, дай мне, пожалуйста, хлеб с солем и маслом…»
Да, он так и говорит, этот маленький умный человек: «С сОлем».
Хотя ему только пять, он уже прочёл и передумал гораздо больше иного взрослого.
Ну вот, ещё один поворот – и становится видна осина с нереально толстой талией. Дерево так устало стоять, что в полухмельном забытьи привалилось к соседнему дубу, норовя упасть не то что при первом порыве ветра, но просто от лишнего взгляда.
«Господи! Спаси меня и помилуй!» – бормочу я каждый раз, когда прохожу мимо.
Одно хорошо – от этой осины до кордона всего один километр. Значит, почти дошла. В очередной раз.
Секреты гнилого пня
Серьёзность или несерьёзность наших деяний
познаются с течением реки времени.
Всё лишнее прибивается к берегу, всё важное
наполняет глубины океана нашего бытия.
Обычно, когда я пересекаю покосившийся ведьмин (осиновый) рубеж, идти становится немного легче. Я предвкушаю встречу с моей маленькой семьёй. Надеюсь, что увижу радость в их глазах. Простую радость от вкусного батона, от лишнего (!) кусочка колбасы, от карамельки… Но я уже не так наивна, как шесть лет назад. И в отверстии ближайшего к кордону пня я прячу бутылку водки и небольшой свёрток с едой. И лишь потом направляюсь к дому.
Открываю дверь и вхожу. Навстречу выбегает сыночек и выходит муж. Сын беленький, с ровным красивым личиком. Большие умные глазки сияют от радости и блестят от голода. Супругу 30 лет, он высок и худощав. Как молодой волк, кидается на содержимое сумок и старается съесть