признал необходимым «решительным образом» прекратить возникшие замешательства: оставить евреев на местах и сохранить за ними право на аренду и торговлю водкой. В пространном докладе, по сию пору не утратившем своего значения, комитет утверждал, что еврей отнюдь не являлся виновником бедствия в крае, не он виновник чрезмерного винокурения, пьянства и убожества крестьян. «Доколе у белорусских и польских помещиков, – говорилось в докладе, – будет существовать теперешняя система экономии, основанная на продаже вина, доколе помещики не перестанут, так сказать, покровительствовать пьянству, дотоле зло сие, возрастая год от году, никакими усилиями не истребится, и последствия будут всё те же, кто бы ни был приставлен к продаже, еврей или христианин. Известно, впрочем, – свидетельствовал далее доклад, – что сии последние (то есть евреи) никогда продажею вина не обогащались, а извлекали одно только пропитание и удовлетворение лежащих на них повинностей».
Комитет таким образом возложил ответственность за бедствия края, связанные с пьянством крестьян, на помещиков (вместе с тем, в сущности, и на правительство, поддерживавшее в этом помещиков). И что особенно заслуживает внимания, это то, что при разрешении вопроса он совершенно устранил национальный элемент как не игравший никакой роли в указанном общественно-экономическом явлении.
После этого мысль о всеобщем выселении евреев из сел и деревень уже никогда более не возникала, но самый вопрос, в виде частных выселений в отдельных местностях, продолжал существовать до наших дней. В некоторых таких случаях, как мотив, вновь выдвигалось обвинение в спаивании крестьян, но оно уже не имело своего прежнего господствовавшего значения.
В 1821 году следует предписание о выселении евреев из казенных селений Черниговской губернии, так как в качестве перекупщиков они держат в порабощении казенных крестьян и казаков. В 1822 году эта мера распространяется на Полтавскую губернию, несколько позже – на белорусские губернии, а также Гродненскую и Подольскую. Несмотря, однако, на усилия администрации, эти меры полностью не были осуществлены. Условия действительности властно протестовали против подобных репрессивных мер и крепко держали еврейское население на старом месте. Поэтому в 1835 году последовало распоряжение о приостановке выселения.
В 1843 году в основу меры выселения было положено совершенно новое начало: последовало выселение евреев из округов военных поселений Киевской и Подольской губерний по каким-то «военным» соображениям.
На этом завершается история выселения из деревень и сел как меры, направленной к полному освобождению от евреев данного места, причем вопрос о шинкарстве в дальнейшем не ставится более в связь с мерой выселения и разрешается независимо от нее. Вообще в отношении жительства в уездах евреев перестали в это время тревожить.
Так продолжалось до 1882 года, когда «Временными правилами» 3 мая, действующими по сию пору, евреям было