Подхалюзин в комедии Островского «Свои люди – сочтемся!» лицемерно называет тестя «тятенька», а тещу «маменька». Учитель Кулыгин в «Трех сестрах» А.П. Чехова обращается к сестре своей жены Ирине «дорогая сестра». Дед мужа Матрены Тимофеевны («Кому на Руси жить хорошо» Некрасова) ласково называет неродную ему Матрену внученькой. Такое явление можно наблюдать и в наши дни.
Чем, однако, объяснить встречающуюся даже у классиков путаницу в употреблении терминов свойства? Трудно заподозрить таких знатоков русского быта, как Тургенев, Л. Толстой и Островский, в незнании народного языка. Тут, несомненно, отражение живой языковой практики: термины эти смешивались в различных диалектах, строгого разграничения, например, понятий «невестка» и «золовка» не было, и писатели в своих произведениях передавали то, что сами слышали из уст «народа-языкотворца».
«Духовное родство»
Это отношения не по родству, а по косвенным семейным и обрядовым связям. «Духовное родство» строго учитывалось законом и было одним из важнейших юридических понятий дореволюционной России. Оно нашло отражение и в русской классической литературе. Овдовевшему супругу нельзя было жениться на сестре покойной жены, вдове – выйти замуж за брата умершего мужа. Нельзя было жениться на девушке, если она была сестрой жены родного брата – опять «духовное родство»! В повести «Юность» Л. Толстого герой рассуждает: что, ежели бы вдруг Дмитрий, брат девушки, в которую влюблен сам Николенька Иртеньев, захотел бы жениться на Любочке – его сестре? «Тогда кому-нибудь из нас ведь нельзя бы было жениться». И Николенька решает самоотверженно отказаться от женитьбы на его сестре Вареньке, чтобы не мешать счастью Дмитрия и сестры Любочки. Все эти отмершие законы совершенно неизвестны и непонятны современному читателю. Читая роман «Война и мир», узнаем: Николай Ростов не сможет жениться на Марье Болконской, если Андрей (брат Марьи) женится на Наташе (сестре Николая).
Драматический конфликт рассказа Тургенева «Мой сосед Ради-лов» никак не поясняется в тексте и остается за пределами понимания современного читателя. А вся суть в том, что полюбившие друг друга вдовец Радилов и незамужняя сестра его покойной жены Ольга сочетаться браком не имели права – никогда!
Немалую роль в старину играли отношения, связывавшие неродных людей через обряд крещения ребенка, то есть приобщения младенца к православной церкви. Участники крещения, мужчина и женщина, официально – восприемники ребенка, назывались крестными родителями – крестным отцом и крестной матерью, сам младенец на всю жизнь становился их крестником – крестным сыном или крестной дочерью. В быту настоящие родители называли крестных кумовьями – кумом и кумой. Крестные родители навсегда оставались связаны между собой «духовным родством», своего рода близостью. Отсюда выражение «кумовство» и поговорка «мне с ним (с ней) детей не крестить», то есть нас ничего не связывает.
Что касается