движения и так далее. Но факт остается фактом, я свободен. И в этом смысл моего существования.
– Только быть свободным? А зачем? Чтобы делать что?
– Свобода сама по себе ценность.
– Не важно, что ты делаешь, чтобы быть свободным?
– И это верно. Я не циничен, я просто так живу.
«Очень интересно, – подумала она. – Как бы не влюбиться».
Лис поднялся.
– Ну что, пошли?
– А платить?
– Мы только что говорили о свободе, – насмешливо напомнил он, направляясь к выходу.
Геля поспешила следом.
Официантка, не ожидавшая такого простого и наглого фортеля, бросилась за ними.
– Эй, молодые люди, – закричала она во все горло. – А кто заплатит?
Лис только ускорился, а Геля внутренне замерла.
– Саша, скорее! Здесь ушли и не заплатили!
Геля так и не узнала, как выглядит этот Саша и чем бы он помог бедной официантке, потому что едва она юркнула на свое место в кабриолете, как стремительный Лис рванул «мерседес» вперед. Одновременно он опустил верх автомобиля, и ветер, ударив Гелю по лицу, выдул начисто любые переживания.
– Куда теперь?
Лис лукаво покосился на нее, ничего не ответив.
Вишневый автомобиль снова катил по городу, провожаемый восхищенными, заинтересованными, завистливыми, мечтательными взглядами гродинцев. Геля жадно ловила их, наслаждаясь реваншем. Сейчас бы встретить Вику! Та бы лопнула от зависти! Ее колбаснику такая тачка и не снилась!
Она видела, что Лис чуть улыбается, расслабленно откинувшись на удобном кожаном сиденье. Его длинные ноги с трудом помещались в отведенном пространстве, локти лежали на коленях, руль в кожаной оплетке он придерживал кончиками пальцев.
«А он ничего. Никогда бы не подумала, что бритый череп может выглядеть так эпатажно!»
Себя Геля тоже считала «очень даже ничего». Она была маленькая, но ладная. Любила носить брюки, потому что обладала плоским животом и ягодицами совершенной формы, могла запросто не надевать бюстгальтер – ее грудь была естественно упруга и приподнята. Жаль, что сегодня она одета «на работу» – при полной сбруе, иначе ее соски, превратившиеся от ветра в два маленьких розовых бутончика, уже обозначились бы под трикотажем кофточки. Геля встряхнула пушистыми каштановыми кудрями и пожалела о размазанном после беготни и еды макияже.
«Мерседес» уже покинул город. Он мчался по загородной трассе вверх, на самый гребень окружавших Гродин возвышенностей. Кожаные сиденья уже нагрелись. Ветер не охлаждал, а только больно резал глаза, лицо и правое плечо. Лысая голова Лиса покрылась блестящими капельками.
Минут через пятнадцать они свернули на проселочную кривую и раздолбанную дорогу, по ней «мерседес» въехал на вершину одного из холмов. Здесь Лис остановил кабриолет, развернув его капотом к обрыву. Вокруг царили тишина и пустота.
– Выходи!
Геля вылезла из машины, прихватив сумку. Лис обшарил бардачок, вытащил из-под водительского сиденья борсетку, открыл ее, порылся, закрыл, передал Геле. Полез в багажник,