всего полчаса и нам следует переодеться. В жизни не слыхала столь сухого и официального приглашения!
– А я думал, ты рассчитывала именно на такое обращение, – заметил Мур, не очень-то любящий церемонии.
– Можно быть светским и естественным в одно и то же время, – возразила Гвендолен.
И все-таки мысль о скором триумфе подействовала на нее умиротворяюще.
– Надену-ка я голубое платье с кружевным воротником, – промолвила она. – А носить имя Юфимия действительно слишком тяжелое бремя даже для того, кто очень груб.
Поднимаясь по винтовой лестнице, Мур услышал, как замок наполняется раскатистым гулом. Этот звук, впервые нарушивший тишину, встревожил Мура. Впоследствии он узнал, что так звучит гонг, означающий: до ужина осталось полчаса, пора переодеваться. Мур, конечно же, мог надеть свой костюмчик гораздо быстрее, поэтому он успел еще разок забраться под душ. Когда горничная с никудышным именем Юфимия пришла за ним и Гвендолен, чтобы проводить их в гостиную, где уже собралась вся семья, Мур чувствовал себя совершенно отсыревшим и еле волочил ноги, как если бы вода лишила его сил.
Одетая в прелестное голубое платье, Гвендолен вплыла с достоинством. Мур тащился за ней. В комнате оказалось полно народу, при чем Мур не мог взять в толк, каким это образом все они являются членами семьи. В гостиной сидели: старая дама в кружевных перчатках; человечек с могучими бровями и громким голосом, вещавший о курсах акций;
мистер Сондерс, чьи руки и ноги были длинноваты для его потертого черного костюма;
по крайней мере две молодые леди;
по меньшей мере два молодых человека.
Мур увидел Крестоманси – тот был великолепен в темно-красном бархате. Волшебник тоже посмотрел на Мура и Гвендолен, но, судя по его рассеянной, растерянной улыбке, по-видимому, не смог вспомнить, кто они такие.
– О, – промолвил Крестоманси. – Гм… Это моя жена.
Их подвели к пухлой даме с кротким лицом. На ней было великолепное кружевное платье – Гвендолен, вне себя от восторга, так и пожирала его глазами, – но в остальном жена Крестоманси казалась самой обыкновенной дамой. Она обратилась к ним с дружеской улыбкой:
– Эрик и Гвендолен, не так ли? Зовите меня Милли, мои дорогие.
Оба вздохнули с облегчением – они уже начали ломать голову над тем, как обращаться к миссис Крестоманси.
– А теперь вы должны познакомиться с моими детьми, Джулией и Роджером, – продолжила Милли.
Из-за ее спины выглянули двое пухлых ребят, бледных и одышливых. На девочке было такое же, как у матери, кружевное платье, а на мальчике – костюм из голубого бархата, но даже нарядная одежда не могла скрыть того, что оба они обладают внешностью еще более заурядной, чем их мать. Они вежливо посмотрели на Гвендолен и Мура, а затем все четверо поздоровались друг с другом. Больше сказать было нечего.
К счастью, очень скоро появился дворецкий, он распахнул двери и объявил, что ужин подан. Гвендолен снова возмутилась.
– Почему