Владимир Дудинцев

Белые одежды


Скачать книгу

эти слова: «диалектически», «скачкообразно» – и я поверило. Поскольку специального образования не имею. И не на коллективе ответственность будет лежать. Он скажет: я заблуждался, меня обкурили этим… веселящим газом. Ответственность будет на том, кто все понимает, на кого газ не действует, на ком противогаз. На мне, на мне лежит ответственность. И меня надо будет судить, если я поддамся и не сумею ничего… Для чего тогда меня учили в советской школе? В таких условиях и приходится…

      – И все же вы заблуждаетесь, – округлив глаза, перебил его из президиума ректор.

      – Я не могу нажать на своем теле кнопку и перестать заблуждаться.

      – Мы ее нажмем! – крикнул кто-то в зале.

      – Вы отрицаете внешнюю среду, – мягко, отечески сказал Варичев.

      – Никакой настоящий ученый не станет отрицать или утверждать то, что ему не известно с достоверностью. Мне достоверно известно…

      – Вы все время смотрите куда-то в потолок, – так же мягко, с улыбкой перебил его ректор. – Вы кому говорите?

      – Богу, богу… – с такой же улыбкой, показав стальные зубы, ответил Стригалев. И Федор Иванович заметил – в аудитории сразу потеплело. Но не надолго.

      – Так я говорю: мне достоверно известно первое – чуть больше чем полупроцентный раствор колхицина дает удвоение числа хромосом у картофельного растения. Сам сотни раз удваивал. И знаю, как это делается и почему. Видел в микроскоп и держал в руках. Второе: это удвоение дает огранизмы, во многом отличающиеся от исходных. Третье: эти новые растения, если они до эксперимента были привезенными из Мексики дикарями, теперь, приобретя новые качества, вступают в скрещивание с «Солянум туберозум», с картошкой! То есть открываются новые пути для селекции. Так что же – мне отказаться от этого?

      – Вы уродуете природу! – отчаянно закричал кто-то в зале.

      Стригалев посмотрел в сторону крикуна и грустно покачал головой.

      – Голос невежды. Дело в том, что все наши эксперименты это лишь повторение того, что в природе происходит миллионы лет. А вот ваше «не ждать милости, взять» – вот оно больше похоже на насилие. Только природу силой не больно возьмешь. Вот и я. Уступить силе мог бы. Но не уступлю. А убедиться – это не в моих силах. И вам пока не удается убедить…

      – Почему? – сказал Варичев. – Среди нас есть товарищи, которых мы убедили… Они нашли в себе мужество…

      – Ну, такого мужества я в себе не нахожу.

      Стригалев помолчал немного, как бы ожидая новых вопросов.

      – Крестьянина, крестьянина вы забыли! – закричал кто-то в дальнем углу зала. – Что он скажет о вашем колхицине?

      – Крестьянин это не ученый, а практик, – тихо сказал Стригалев. – Практика это память о привычной последовательности явлений. Посадил зерно – должно прорасти. И действительно, растет. Это не наука, а память о причинных связях. Ученого характеризует знание основ процесса. Два года назад товарищ Ходеряхин во время отпуска где-то