Владимир Дудинцев

Не хлебом единым


Скачать книгу

обошла сарайчик, на котором уже не было стога, и открыла дверь. Коровы не было наверное, угнали в стадо. Надя открыла вторую дверь – и сразу увидела пятерых ребят за столом. С ними был чужой дядька, одетый в светло-серое коверкотовое пальто. Он сумел пробраться за стол, к маленькому окну, криво сидел там, вытянув в сторону длинную ногу, держа на колене шляпу, и что-то рисовал ребятам, нахохлившись, свесив на лоб черную прядь и даже как будто рыча. Ребята как по команде повернули к Наде светлорусые головы с сияющими от восторга глазами и открыли на миг лист бумаги на столе. Там незнакомый дядька уже почти кончил рисовать взъерошенного, как метла, волка.

      Незнакомец привстал, поклонился Наде, сощурил на нее зоркие глаза. Его худощавое губастое лицо все еще хранило хищно-лукавое, волчье выражение. Надя, опешив, забыла даже поздороваться.

      – Ктой-то? – послышался голос Агафьи Сьяновой из второй, меньшей комнатки.

      – Это я, – сказала Надя, уже чувствуя, что Лопаткина нет дома. Прощаться пришла.

      – Ах, это вы! Что ж, заходите. – Во второй комнате вспыхнула яркая электрическая лампочка. – Заходите смелей, приболела я.

      Надя, с опаской взглянув на незнакомца, поскорей прошла туда и увидела Сьянову – на кровати Дмитрия Алексеевича. Она сразу заметила все: нет чертежной доски и, главное – исчез портрет Жанны Ганичевой.

      – Где же? – торопливо спросила она и показала рукой, одним движением все: и портрет, и письма, и самого Дмитрия Алексеевича.

      – Уехал в область. Картошку мы с ним посадили и – уехал. Дела-то у него, вы слыхали, небось? Ну вот, он туда, в филиал. Проектировать машину будут.

      – А сюда он еще приедет?

      – Как же. Тут у него все, под кроватью оставленное. Приедет. Должно, осенью или, може, раньше когда.

      – Так я ему письмо…

      – А сколько туда езды, в филиал? – напомнил о себе незнакомец. У него был медлительный, тягучий басок.

      – Полтора суток верных будет, – сказала Сьянова.

      – Да-а, – отозвался незнакомец. – Ах, черт, как же это я упустил его…

      – Я уезжаю и хочу ему несколько слов, – торопливо зашептала Надя. Бумажечки у вас не найдется?

      – Ге-енка! – натужно закричала Агафья, свешиваясь с кровати. – А ну, иди сюда. Открой энтот вон чемодан, тетрадка там. И чернила с ручкой принеси.

      Генка принес все, и Надя, подсев к столику, стала быстро писать.

      – Значит, вы говорите, все в порядке у него? – в тишине за тонкой стеной нерешительно басил незнакомец. – Вот что… Значит, уехал… Агафья Тимофеевна, а у него не осталось здесь какого-нибудь чертежика? Мне бы посмотреть…

      – А на что тебе? Ты что – специально к нему?

      – Видите, какая вещь, – протянул незнакомец, показываясь в дверях маленькой комнаты. Он был очень высок, наклонил голову, словно подпирая плечом потолочную балку, посмотрел на Сьянову серьезными черными глазами. – Я из Москвы. Буду испытывать здесь одну машину… Машина того же назначения…

      Надя