Андрей Дышев

Кодекс экстремала


Скачать книгу

их в большую спортивную сумку.

      – Ты мне ничего не хочешь сказать на прощание? – спросила она, когда собралась и закинула сумку на плечо.

      – На прощание? – переспросил я и как дурак наморщил лоб, словно усиленно думал, что бы сказать ей. – А ты разве уходишь?

      – Ухожу.

      – Собственно, я тебя не прогоняю.

      – Не хватало, чтобы ты посмел выгнать меня.

      – Куда же ты в таком случае намылилась?

      Анна смотрела на меня, покусывая губы.

      – Кирилл, – сказала она, но осеклась, передумав продолжать, круто повернулась, вышла через калитку и с грохотом захлопнула за собой металлическую дверь.

      – Скатертью дорожка, – негромко произнес я, без особого сожаления глядя вслед девушке. «А вообще-то я сволочь еще та, – мысленно добавил я. – И правильно Анна сделала, что ушла. С такими говнюками, как я, вообще никаких дел иметь не стоит. Их надо всячески избегать, как сумасшедших сифилитиков».

      Этого короткого сеанса самоуничижения оказалось достаточно, чтобы привести в рабочее состояние свою совесть. Через несколько минут мне позвонил Леша, и я, разговаривая с ним, быстро забыл о всех обидах, которые вольно или невольно нанес Анне.

      – Зря ты все-таки это сделал, – сказал Леша, когда я сообщил ему о разговоре с Кнышем. – Возьмут они тебя на крючок – не сорвешься.

      Мы условились встретиться с ним там же, у причала. Я бежал по шоссе вдоль крепостной стены, испытывая удивительное чувство легкости и силы, какое бывает, когда избавляешься от проблем, созданных самим собой. Я ценю мужиков, настоящую мужскую дружбу. В ней нет сентиментальных эмоций, чувств, слез, условностей и абстракций, называемых любовью. Зато есть поступки, которые эту дружбу и определяют. Анну я долгое время считал своим другом. Мы многое пережили с ней, последние два года нас объединяли одна судьба, одни испытания, одни цели и, естественно, общая постель. И все было бы хорошо, если бы эту дружбу не стали портить совершенно противоречивые, разнополярные цели. Анна, оказывается, хотела выйти за меня замуж. Я же в отличие от нее жениться вообще не планировал в ближайшее десятилетие, чего никогда от нее не скрывал. Тут-то и нашла коса на камень.

      «Расстались так расстались, – думал я, сбегая по ступеням с Рыбачьей на Приморскую. – На все воля Господня».

      Приморская улица, сколько я себя помню, всегда была руслом, щедро заполненным по утрам потоком отдыхающих, устремляющихся к морю. Спускаешься по ней вниз в разгар сезона – и не видишь моря. Лишь бронзовые спины, белые панамы, надувные матрацы, круги, подстилки да клубы пыли из-под частокола ног. И лишь только когда людской поток выносит на пятачок перед причалом, восторженно восклицаешь: «Ба-а! Да тут еще и море есть!» Теперь Приморская, как Рыбачья, Морская и другие райские улочки, почти безлюдна – будь то утро, день или вечер. На калитках сиротливо висят таблички с рисованными дельфинами, пляжными зонтиками и надписями: «Сдается комната». Предложение есть, спроса нет. Обнищал народ. Море стало не по карману.

      Я