давал Диане бутылочку и уходил в аптеку. Когда Мари оставалась наедине с дочерью, ее охватывало неприятное чувство, которого она совершенно не понимала. Она старалась как можно реже смотреть на ребенка. Когда нужно было ее перепеленать, никаких проблем не возникало. Ее смущало только лицо девочки. Она давала ей бутылочку, отводя глаза.
К Мари валом валили посетители, особенно вначале. Подруги заходили, чтобы взглянуть на Диану. И всякий раз разражались восклицаниями: «Какая красавица! Просто чудо, что за прелестный младенец!» Мари старалась скрыть, какую боль ей причиняли эти восторги. Еще больше ранила безоглядная влюбленность в девочку ее собственных родителей.
– Ты умудрилась сотворить ребенка, который даже красивее тебя! – заявил дед.
Его жена заметила, как дочь поджала губы. Она воздержалась от комплиментов, но Мари перехватила обожающий взгляд, который та бросила на девочку, и испытала жгучее страдание.
Она с нетерпением ждала ухода гостей. Едва посторонние покидали дом, она укладывала малышку в колыбель, с глаз долой. Потом ложилась на кровать и устремляла взгляд в потолок, думая: «Все кончено. Мне двадцать лет, а все уже кончено. Как может молодость быть такой короткой? Вся моя история уложилась в полгода». Эта мысль безостановочно крутилась у нее в голове. Вот если бы она могла заснуть, как в те месяцы, что была беременна! Но у нее больше не оставалось свободного времени на такие побеги, она была вынуждена столкнуться с реальным миром – это выражение она где-то вычитала, но не поняла его смысл, только ощутила, что речь идет о чем-то невыносимом.
А Диана оказалась кротким ребенком. Заплакала она только в момент своего рождения. Ее вообще не было слышно. Она расточала улыбки тем, кто на нее смотрел. «Ты вытащила счастливый билет», – говорили Мари.
Когда Оливье возвращался с работы, ближе к вечеру, он находил жену и дочь молча лежащими каждая в своей кровати, в нескольких метрах друг от друга. Что до малышки, он не беспокоился, это казалось ему нормальным.
– Я устала, – неизменно отвечала Мари на его тревожные вопросы.
– Хочешь, я найму няню?
Жена отказывалась, ей была неприятна мысль о постороннем человеке в доме.
– Твоя мать не работает, мы могли бы доверить Диану ей, – в один прекрасный день предложил Оливье.
Мари рассердилась:
– Так и скажи, что считаешь, будто я неспособна позаботиться о малышке.
На самом деле она знала, что именно так и подумает ее мать.
Молодой отец брал дочку на руки и таял: она улыбалась ему и лепетала. Оливье не скупился на признания в любви: «Моя красавица, мое сокровище, мое счастье!» Он покрывал ее личико поцелуями, не замечая, что бледность Мари все усиливается. Он давал малышке бутылочку и укладывал ее обратно.
– Дорогая, ты совсем белая! – восклицал он, глядя на жену.
– У меня точно нет сил готовить ужин, – шептала она.
– Я приглашаю тебя в ресторан!
– Мы не можем никуда идти, – отвечала она, подбородком указывая на колыбель.
– Хочешь, я вызову