развернулась, запрыгнула мне на колени, опершись на меня, как на стул, и сунула большой палец в рот. Блик тем временем устроился у нее в ногах. К концу истории я совершенно отсидел себе мягкое место, но зато целых полчаса дома не происходило разрушений, которые требовали уборки. И это хороший результат.
К сожалению, порядок долго не продлился. Когда мы спустились вниз перекусить и набрать брокколи для Блика, Конни взяла меня за руку и потянула в гостиную. По отсутствию родительских криков я догадался: хорьки и унитаз слишком утомили маму с папой, чтобы те заметили, что Конни натворила. А она натворила дел.
Теперь я понял, почему ее пачка в таком виде. В центре ковра возвышалась целая куча грязи. Мокрые, грязные отпечатки ботинок вели от нее к двери во двор и обратно. Несколько перевернутых цветочных горшков валялось на полу, а маленькое ведерко с лопаткой Конни лежали на диване, по подушкам которого была размазана грязь.
– Что ты натворила, Конни? – шикнул я.
У нас с Конни заключен негласный договор о взаимопомощи. Я очень признателен ей за то, что она хранит Блика в секрете, и за помощь в дедушкином саду, когда летала капуста, а Злоб был готов снова ринуться в атаку. Но сейчас даже я не знал, какими словами смогу вытащить нас из беды.
– Хаюбьиика, – сказала она, улыбаясь.
Я пригляделся к холму. На его верхушке что-то торчало. Я наклонился вперед и вытащил это. Манго. Теперь уже очень грязное. Мне вдруг стало ясно, что Конни пыталась сделать. По ее мнению, манго, видимо, больше всего похоже на драконий фрукт. И сестренка посадила его, надеясь вырастить драконье дерево самостоятельно.
– Ох, Конни, – сказал я. – По-моему…
Но мои рассуждения оборвал довольно громкий крик, который издала мама с какаду, заменявшим шляпу на голове.
6. Морковный Коуэлл и грязевые монстры
После того как с уборкой комнаты было наконец покончено, мы стали походить на семейство грязевых монстров. Ведро воды, которое Конни услужливо опрокинула на грязевую кучу, чтобы все помыть, не особо помогло. Тонкие мутные реки потекли по полу, разнося грязь все дальше. Папа сделал решительный шаг, чтобы взять все под контроль, но шаг этот пришелся прямо на лопатку Конни, отец поскользнулся и упал лицом в кучу, обрызгав и нас. Даже хорьки теперь выглядели не такими белоснежными.
В дверь позвонили, и мы переглянулись, оценивая, кто больше подходит для того, чтобы открыть дверь.
– Если это миссис Снуп из десятого дома, я лучше не открою, – сказала мама. – День, когда она увидит нас такими, станет ее счастливым днем. Она уже решила, что я немного с прибабахом, как заходила к нам и застала Юнис и Теренса.
Юнисом и Теренсом звали питонов, за которыми мама присматривала в прошлом году. Представляю, как люди обычно пугаются, если открыть им дверь с такой живностью на шее.
– Томас, сходи ты. Ты мальчик. Снуп и так ожидает от тебя чего угодно.
Я собрался возразить: обычно мама – последний человек на земле, кто бы утверждал,