может быть, не пришлось. Решение родилось само собой и было простым и не очень дорогим: двухнедельное романтическое путешествие на двоих в русскую Венецию – Питер.
Влюбленная парочка вещи собирала недолго и, обеспечив себе железное алиби, на крылатом «Боинге» улетела в северную столицу. Жанна сказала мужу, что её отправляют в Питер в командировку, а Антон Николаевич одним выстрелом решил пристрелить сразу двух зайцев: и отдохнуть, не уходя в отпуск, и деньги на работе получить, управляя магазином дистанционно. Он строго-настрого наказал своему заму, чтобы тот, когда в магазин будет звонить собственник, говорил бы ему, что директор сейчас находится в торговом зале или отъехал по делам в администрацию, а сам бы тут же перезванивал Антону на сотовый и предупреждал его о только что состоявшемся звонке «сверху». Панин, соответственно, исходя из той «утки», что была запущена собственнику, должен был через десять минут (или через час) самостоятельно перезванивать босу и как ни в чем не бывало выяснять цель звонка. Домочадцам наш изобретатель сказал, что его отправили в Питер на обучение.
Всего несколько часов – и счастливая парочка, крепко обнявшись, уже бродила по Дворцовой набережной. Неспешно они шли в сторону Летнего сада, наслаждаясь чудными видами.
«О, как прекрасен град Петра! О, как я счастлив! – хотелось стихами кричать Антону, вмиг сбросившему с плеч лет тридцать. – О, как красивы реки и каналы! О, как величественен и как суров их сдерживающий гранит».
Жази, отродясь не покидавшая пределов областного городка, в котором она прожила три десятка лет, была буквально ошеломлена. Ещё никогда в жизни она не видела такого огромного количества людей, разных цветов кожи, говоривших на непонятных языках и выглядевших как-то странно. Ни разу за свои тридцать она не летала на самолете, не жила в гостинице, не ездила на метро, не слышала, как стреляет пушка, не видела, как разводят мосты, не бывала ни в одном дворце или даже музее – за исключением их, краеведческого – не плавала на кораблике по реке и не целовалась в белую ночь, привстав на цыпочки, стоя на мостике. Женщина смотрела на окружавшее её чудо широко раскрытыми влажными глазами, пытаясь впитать в себя как можно больше нечаянной радости, одурманившей её шальную душу. Каждую секунду она не переставала удивляться тому, что если бы не Антон, если бы не её любимый Антоша, то она бы, наверняка, так и умерла, находясь в полной уверенности, что её родной городок – это и есть весь мир, это и есть вся Вселенная. Но теперь-то Жанна знала наверняка, что мир прекрасен, разнообразен и велик. Знала, благодаря своему любимому! Незабываемые, чудесные, романтические, умопомрачительные питерские две недели, наполненные массой впечатлений и любви, нежности и ласки, пронеслись, словно падающая августовская звезда, лишь на мгновение мелькнув на тёмном небосводе жизни.
Никаких дурных предчувствий у возвращавшихся на грешную землю