душ заштопанную нить.
Озлобленный оскал кровавых скоморохов
Жонглёрами судьбы воспринят как ярлык
Трагедии времён, в которой вся эпоха
Представлена собой, как тлеющий конфликт.
Шкворчит на вдохе фильтр, луна моя родная,
Я знаю и сейчас ты снова промолчишь,
Но может сквозь года среди ночного лая
Ответ твой донесёт прохладой свежей тишь…
ОТЗВЕНЕЛА ЗЕЛЁНАЯ МЕДЬ…
Отзвенела зелёная медь
Недожатых струною миноров,
Гул сопрано запутался в сеть
Желтых вспышек ночных светофоров.
Дребезжанье по грязным ладам
Разлетелось окурком в асфальте
И маэстро безлюдным дворам
Не допел о кошачьем марте.
Безнадега табачных завес
Да хронический кашель бронхита-
Междометия будничных пьес,
Стали стенами апартеида…
Романтичного гетто певцов
Бледнокожих ли, бледнолицых?
– Нет, ушедших от подлецов
За их рамки, пределы, границы…
Не звенит зелёная медь —
Цифровой битбокс не собьётся…
И романтик поплелся стареть
Под бездушно пылающим Солнцем.
ВДОХ, УГАСАЕТ СЛОВО…
Вдох, угасает слово,
Как можно жить после фраз
Брошенных без уловок
В пустошь бездонных глаз?
Выверен по частотам
Каждый ударный слог,
Но безударная нота
Всегда настигает врасплох.
Выть бы тогда в безвременье,
Чтобы перекричать
Живших краснознамённых
Или имперскую знать.
Пусто, на сердце пусто,
Как можно жить после слов,
Если остались чувства
В мире стен и замков?
ЭХО, ЛИШЬ ТОЛЬКО ЭХО…
Эхо, лишь только эхо
Символ писателя строк,
Нутро напоказ – не потеха,
Искренность – не порок.
Праведность – это ль мерило,
Или желанье похвал?
Символ аскета – сила,
Жить, как никто бы не стал:
Свобода для всех едина
У рабства лишь степень розна,
Суть человека – глина
В печи временного узла.
Эхо и только эхо —
Вечный всему итог
Реликтовой станет помехой…
История – не урок.
ПОБЕГ
Привокзальный немой антураж,
Силуэт покидает залу,
Следом тень – бесплотный багаж,
Наземь с солнца насмешкой упала.
Замертвевший морозом асфальт
Содрогается звонким гуденьем
И в объятья уснувших катальп
Полетели часы провиденья.
Скользкий шаг по ступеням, вагон,
Легкий тремор скрывают перчатки,
Силуэт