тебя так задело, что я тебя обычной назвал?
Не в силах выдержать этот сканирующий душу взгляд, Лиза отвернулась. Что тут сказать, попал прямо в цель. Отчего-то ей было очень важно выглядеть в его чернющих глазах красавицей. Потрясающей. Неотразимой. Как он сам. Но, уж точно не серой мышкой!
Шершавой ладонью мужчина вернул ее лицо в обратное положение.
– Какая же ты, все-таки, глупышка, – Похомов слегка откатился от девушки, чтобы не раздавить весом собственного тела, но тут же вновь, ломая легкое сопротивление, прижал к себе.
– Есть такое, – огрызнулась Лизавета, – Была бы умной, сбежала бы, пока вы спали…
– Пойми, – начал Дмитрий тихим шепотом, – Не нужны мне эти матрешки размалеванные. Сыт по горло, их насквозь прогнившими, жадными до денег, душонками. Я тебя хочу! Чистую, искреннюю, настоящую.
Словно в подтверждение своих слов, мужчина схватил ее руку, и приложил к своему паху. Лизавета ахнула, почувствовав сквозь ткань нижнего белья его каменную плоть. Хотела отдернуть ладонь, да только Похомов не позволил – рвано выдохнув, сильнее надавил на ее пальцы. От смущения девушка стала пунцовой, но все же осмелилась посмотреть ему в глаза.
– Чувствуешь, как на тебя реагирует мое тело? Не о чем, кроме тебя, думать не могу…
Лиза часто-часто задышала. Руку, словно каленым железом жгло. Но это было столь необычно и интимно, что какая-то часть нее ликовала.
– Поцелуй меня, – прохрипел Похомов, слегка прикрыв от наслаждения веки, – Сама. Без принуждения.
Вновь почувствовать на себе эти властные губы было заманчивым предложением, но данный вариант не предусматривал путей отступления. Билет в один конец, без возврата. Сомнения разъедали душу, отчего Лиза готова была разреветься.
– Нет, – кое-как выдавила из себя, – Я не могу…
– Почему? – от напряжения у Дмитрия на лбу выступила испарина, – У тебя кто-то есть?
– Нет.
Ей показалось, или он выдохнул с облегчением?
– Что тогда? Смею напомнить, что совсем недавно ты, с упоением, мне отвечала!
– А теперь боюсь…Вы слишком…непредсказуемый.
Тяжело дыша, Похомов нашел в себе силы оторваться от нее, и встать с кровати.
– Ничего не бойся, – произнес он, и, схватив со стола мобильник, сигареты и ключи от машины, направился в сторону двери.
Лиза села в кровати, подтянув колени к подбородку, и с сожалением смотрела вслед удаляющейся фигуре. Возле самой двери он обернулся:
– Спи и не о чем не думай. Я в машине переночую.
– Но…
– Никаких «но», Лиза! – резко осадил ее мужчина, – Для меня пытка «просто» спать с тобой в одной постели. Не железный.
– Доброй ночи, Дмитрий Аркадиевич, – с легкой грустью в голосе прошептала Карпова.
– Доброй, Лиза, – снисходительно улыбнулся мужчина, бесшумно, закрывая дверь.
***
– И какого черта ты творишь? – разгневанный голос Аркадия