которые потом смолкли.
Я настойчиво продолжал звонить.
– Откройте! – крикнул я. – Милиция, прокуратура!
Из соседней двери выглянула старушка.
– Вы по нашему заявлению? – спросила она. – Уж сколько мы их писали. Слава Богу, пришли наконец! Все время там кто-то останавливается. Прямо гостиница какая-то. Один съехал – трое приехали! И все время шумят, спать не дают. Прежний ничего был, тихий, а энти только бутылки в окно выбрасывают да девок водят…
Дверь наконец открыли. Девушки – Люда и Света – были там.
– Ой, товарищ Турецкий! – схватилась за голову Люда. – Вы нас ищете? Мы говорили им, а они: ничего, ничего, посидите, все вам расскажем и покажем. И не отпускают. Представляете?
«Они» – это два молодчика из Киева, приехавших к москалям по торговой части. Гарные хлопцы, на которых пахать бы и пахать при отсутствии бензина на просторах их родины.
Я с грозным видом повертел в руках их паспорта. Оба женаты. По паре хлопчиков, сыновей. Оттягиваются в столице бывшей колонизационной империи.
– Слушаю, слушаю, – сказал я, не возвращая паспортов. – Вы же хотели что-то рассказать сотрудницам Генпрокуратуры. Или просто решили их насильно задержать? Вам перечислить статьи Уголовного кодекса, которые вы нарушили?
Они переглянулись.
– А о чем рассказывать? – робко, покраснев, спросил тот, что был помоложе, Микола.
– Сколько вы здесь проживаете? – спросил Володя. – С какого срока?
Нормальный вопрос. Посмотрим, что ответят.
– Да с неделю… – переглянулись они. Что характерно, куда-то подевался их акцент, на котором они поначалу настаивали. Должно быть, со страху. Девицы наши тоже хороши. Нет чтобы сначала проверить документы, хотя бы насчет семейного положения. Уж если не по службе, то хотя бы из женского любопытства. Так нет, сели с ними пить. Уже пропустили, судя по разрумянившимся личикам, по паре «рюмок чая».
Может, хотели таким образом развязать им языки? Вот и воспользуемся.
– Точнее, – жестко приказал я. – С какого числа?
– С понедельника? – переглянулись они. – Вроде да. Точно, днем прибыли.
А банкир был убит вечером. Впрочем, они не похожи на тех, кто убивает по заказу. Кишка тонка. И губы дрожат. Особенно у Миколы.
То есть он робеет, а не боится. Есть тут разница, что ни говори.
– В тот день вечером выстрелом из вашего дома был убит человек, – сказал Володя. – Что-нибудь слышали?
Опять точный вопрос. Делаем успехи. Сколько бы они ни переглядывались, ложный ответ их выдаст. Каждый, кто захочет соврать, побоится, что его приятель ответит по-другому. Сейчас бы их развести по разным кабинетам.
Володя меня понял. Кивнул и взял за локоток Дмитро, отвел его на кухню. Мне достался Микола, самый колющийся.
Слово, кстати, точное – «колоть». Иное полено будешь колоть и так и этак, а оно не поддается. А другое – с первого удара. Микола мне показался именно таким.
– Вопрос слышал? – спросил я, придвигаясь к нему поближе.