мяса. Одна нога, вроде левая, второй – не видно. Торс вспорот, но внутренностей не было вообще. Левая рука оторвана по локоть, у правой не хватало только кисти. Все суставы выдернуты, а хрящи будто вырвали зубами. Голова пробита. Лицо принадлежало Андерсу. Человеческое лицо.
То, что осталось от Андерса, лежало в бурунах застывшего стекла. Выглядело так, будто стеклянный шар с человеком внутри взяли и разбили вдребезги. Ред отвернулся, но в глаза ему ударил луч восходящего солнца. Проморгавшись, он снова посмотрел на Андерса. Рассвет согнал тень с его лица, и парню почудилось, что уголки его рта приподнялись.
Редрику стало нехорошо, в животе екнуло, но рвать было уже нечем. Почти упав, он сел на край ямы и опустил голову на сцепленные замком руки. Его плечи дрожали, будто от судороги. Он трясся от страха.
Глава 2
***1***
Успокоившись, он подумал о том, сколько времени прошло с тех пор, как Андерс мог в последний раз улыбаясь встречать лучи рассветного светила. Редрик встал с мыслью, что надо чем-то накрыть останки, но понял, что это плохая затея. Он тупо поплелся обратно в кампус.
Зайдя в гостиницу, Ред обнаружил отца. Тот стоял перед лестничным пролетом, уперев руки в бока.
– Проснулся-таки, – тихо сказал Редрик.
– Ох, ты цел, – Лоуренс дернулся, но облегченно выдохнул, увидев сына. – Что здесь произошло? – спросил он, обводя руками следы ночных событий. Вместо Реда ответила Валенсия:
– Чудовище встретило большее чудовище, – сказав это, женщина снова уставилась в одну точку. Лавочник потер шею.
– Не понимаю… И что с Симоном? Он не реагирует, как бы я его ни тряс.
– К нам заехал Странник, и теперь у нас нет третьего этажа. А Симон – мертв, – зачем-то с упреком сказал Ред. Будто его отец мог что изменить.
– Вот мать же-ж, перемать. Думал, приснилось. Это все Странник натворил? – бурчал Лоуренс, дергая низ и без того мятой рубахи.
– Ты вообще многое пропустил, – заметил Редрик. – Разрушения – его работа, но Симон умер сам.
– Что, прям так, взял сам и умер? – нервно переспросил отец.
– Поверь, пап, эта ночь была самой странной и страшной из всех… – Ред начал снова дрожать. Лоуренс подошел и приобнял сына за плечи, успокаивая.
– Но она прошла, все будет в порядке.
– Хорошо бы, – буркнул Редрик, глядя себе под ноги.
– А где этот чурбак с ушами? – оглядываясь спросил Лоуренс, меняя тему.
– Я не видел его.
– Он в софе, – сказала Валенсия.
– Как в софе? – тупо переспросили они в один голос.
Ред глянул на диванчик в углу комнаты. Седельная подушка была раздута и шевелилась. Лоуренс бросился на кухню и схватил нож. Подбежав к дивану, он сделал большой разрез и, словно фокусник кролика, вытащил за уши отхаркивающего вату гремлина.
Лавочник поставил Гизмо на пол. Тот согнулся и откашлял кусок набивки. Хоть тела у гремлинов