грозного Аскола, сидящего в самой пыли с широко раскинутыми ногами. Одна нога его оказалась боса – башмак валялся в нескольких шагах, а на прыщавом лице мешались совершеннейшее изумление и страх – самый настоящий страх. Бин, так и стоявший сзади на тропинке, открыл рот.
Сердце Кая оглушительно стучало. Зрение мутилось – Аскол словно перестал быть Асколом. Будто удар деревянного меча снял заклятие, превратив опасного, злого и сильного парня в обыкновенного перепуганного мальчишку. Куда подевался тот злыдень, изобретательный на обидные прозвища, умелый драчун и непобедимый главарь шайки, после столкновений с которой Кай сводил синяки и ссадины листьями благоцвета и, что греха таить, иногда плакал ночами от бессильной злости? Какое-то новое, распирающее чувство родилось в груди Кая. «Наверное, – мгновенно подумал он, – то же самое испытал и папенька, когда сразил своего первого дракона. Как оказалось легко срубить поганую голову!..»
Кай снова поднял меч.
Аскол закопошился в пыли, торопливо поднимаясь. Кай дал ему встать на ноги и ударил снова – на этот раз метя прямо в лоб. Сын рыбника опять полетел в пыль. И теперь он не спешил подниматься. Из глубокой ссадины пониже линии волос на лицо Аскола выкатилась красная капля. Увидев кровь, Кай почему-то отступил и опустил меч.
– Не надо… не надо… хватит… – бормотал Аскол неузнаваемым голосом, по-крабьи отползая. Кай шатнулся в сторону, уступая ему дорогу. Очнувшийся от оторопи Бин вдруг рванулся к поверженному врагу, размахивая мечом. Но Кай удержал его.
Аскол все полз, повернув бледное лицо к Каю. А оказавшись на безопасном расстоянии, внезапно вскочил.
– Конец вам! – выкрикнул он неожиданно визгливым, почти плачущим голосом. – Вы покойники, вшивота помойная, свиньи! Покойники!.. – И, развернувшись, побежал, неуклюже подпрыгивая.
– Вот это да! – услышал Кай голос Бина. – Я и не думал… То есть я думал… Зря мы так. Теперь он нас точно убьет…
Кай повернулся к другу, в первое мгновение не поняв смысла его слов. Новое чувство кипело в груди, словно кипяток. Он рассмеялся, давая ему выход.
– Свихнулся? – тоскливо поинтересовался Бин. – Ты что, не знаешь, какой он? Слышал, что он говорил? Нам теперь точно конец!..
На повороте тропинки Аскол вдруг упал, взмахнув руками. Вскочил и снова побежал, успев, правда, обернуться и погрозить грязным кулаком.
Кай снова рассмеялся.
Хлопнула дверь трактира, выпуская очередного посетителя. Рыжий парень, тот самый менестрель, шатаясь и икая, вывалился на улицу. Кай вздрогнул, возвращаясь из мира мыслей в реальный мир. И тотчас сунул голову в окно.
Огра за столом не было.
Рыжий покачнулся, едва не упал и по-дурацки закружился на одном месте, пытаясь поймать висящий за спиной черный футляр, будто собака – хвост. Когда ему это удалось, он удовлетворенно икнул, футляр отпустил, кивнул сам себе и, выписывая длинными ногами кренделя, пошел вдоль по мостовой.
Снова хлопнула дверь, и на пустынной темной улице возникла громадная фигура