уже дрожал. – Ровесница Линочки, высокая, худенькая, глаза карие, волосы светлые. Красивая. Может, вы мне скажете, что с ними?
– Надеюсь, что с ними все в порядке. Я не имею права пока ничего рассказывать. Меня интересует лишь происхождение вот этого медальона. И еще – у меня есть информация, что он принадлежал вашей соседке, Ирме Круль.
– Да что с ним не так-то, с этим медальоном? Краденый, что ли? Иначе с чего бы это вы им так заинтересовались?
– Надеюсь, что не краденый, – сказал я, стараясь придать своему голосу уверенность. – Хорошо, спасибо вам, Любовь Николаевна. И пожалуйста, не говорите никому о моем визите. Этим вы только навредите Лине.
Уже перед тем, как уйти, я все-таки не выдержал и задал вопрос о наследстве.
– Лина наследует этот дом и сбережения Ирмы. Сколько у нее денег, я понятия не имею, мы с Линой вообще не говорили на эту тему. Она не спрашивала, а мне неудобно было задавать вопросы.
Я записал номер телефона соседки и, распрощавшись с ней, прямиком отправился к Хорну.
8. Лина Круль
Для многих дорога домой зачастую представляется чем-то приятным, доставляющим удовольствие и приносящим покой. Для меня же это было очередным адовым витком. Нервы мои были раскалены добела. Не спасали даже таблетки и успокоительный сироп, которыми я запаслась, заглянув в аптеку на окраине областного города, мимо которого лежал мой путь. От меня за версту теперь несло валерианкой и пустырником. Я чувствовала, что за последние двое суток похудела, мне вообще казалось, что внутри меня образовалось какое-то душное и дрожащее теплое облако. Кроме того, меня тошнило.
Не помню, когда еще я переживала такое потрясение. Жизнь моя никогда не казалась мне приятной и безопасной. Закаленная грубым деревенским бытом в моей Михайловке, я, осиротев, решила обосноваться в Москве, ведь только там, как мне казалось, я могла бы найти применение моим способностям. И я за пару лет в большом мегаполисе достигла не так уж и мало. Во-первых, после многих скитаний и попыток устроиться нашла более-менее нормальную работу. Да, я была кассиром в большом супермаркете, всего лишь кассиром. Но все равно, это была работа, постоянно приносящая мне деньги. Помимо того, я подрабатывала, убираясь в расположенной рядом с домом школе. Мы могли позволить себе снять двухкомнатную скромную квартиру, почти новую, чистую и уютную. Кроме того, мы достаточно крепко стояли на ногах, чтобы воспитывать маленькую Ульрику. Няня Марина, соседка и подруга, стала частью нашей семьи. Мы полностью доверяли друг другу. Но одно дело – доверять в условиях довольно спокойно протекающей жизни, где все ясно и никому не нужно доказывать свою дружбу и преданность, и совсем другое – предложить законопослушной женщине, молодой вдове, едва оправившейся от потери мужа, нарушить закон и зажить совершенно новой, не свойственной ей жизнью. Как отнесется Марина к моему предложению? Поймет ли меня? Не осудит ли? Стоит ли ей рассказывать всю правду или же придумать вариант спасительной лжи?
Долгие часы за рулем тянулись медленно,