Ханмурадов распорядился: «Отвезите его ко мне, я за оба сам рассчитаюсь», – и очень сильно удивил коллег своей платежеспособностью.
Строительство этой башни он начал в самый канун падения советской власти, когда уже был слышен скрип ее колес, но завершить не успел. Так и остался дом недостроенным и теперь стоял в центре города, став символом разрушенной судьбы некогда правившего миром богатого хозяина, его развалившейся, как вся советская эпоха, жизни.
Аннов не очень-то верил в приметы, но голоса сов, будто выдававшие его тайну и в чем-то упрекавшие, он воспринял как унижение собственного «я», и от этого у него испортилось настроение.
Ему захотелось бросить в эту сову камень и прогнать ее, как в детстве он прогонял каркавшую на дереве перед домом ворону.
– Ну, что, теперь-то мы поедем домой?
Обернувшись на голос Дуньи, Аннов увидел, что она уже собрала свои вещи и с сумкой на плече ждет его возле выхода.
* * *
Приехав утром на работу, Хасар припарковал машину, взял оттуда сумку и направился в отделение.
До утренней пятиминутки было еще достаточно времени, поэтому он решил проведать дядю. Войдя в ординаторскую, надел халат и хотел сразу же идти в дядину палату. Он и без того без конца проведывал его, не хотел, чтобы тот чувствовал себя безродным. Накануне, нагрузившись провизией, приехали его жена и старший сын, чтобы кормить и ухаживать за больным.
Очнувшееся ото сна утро было тихим. Двор госпиталя был густо засажен высоченными деревьями, поэтому каждый, кто приходил сюда, чувствовал себя оказавшимся в лесу.
Подходя к отделению, Хасар заметил одиноко сидевшего в сторонке старика. Он был примерно того же возраста, что и его дядя, то есть где-то под семьдесят, всклокоченная борода беспорядочно лежала на груди.
Хасар подумал, что старик неспроста так рано прибыл сюда, но ему и в голову не могло придти, что тот ждет именно его. А старик сидел в том месте, где, как ему подсказали, должен был пройти Хасар.
Хасар поздоровался со стариком и хотел идти дальше, но тот остановил его вопросом:
– Сынок, ты случаем не доктор Хасар?
– Да, яшули! – Хасар обернулся и замедлил шаг, чтобы выслушать старика.
– Тогда, сынок, у меня к тебе есть разговор. Да, я сказал, сам поговорю с ним, посмотрю, что он скажет… А про тебя, сынок, всякое говорят. И хорошим врачом называют, и по-другому… Я никак не мог успокоиться, думал, если он человек, с ним можно будет договориться…
Хасар сообразил, что старик является родственником кого-то из его пациентов и хочет переговорить с ним с глазу на глаз. Он повел старика с собой в кабинет.
Старик оказался дедом того самого солдата из Иолотани, которому все никак не могли поставить диагноз и потому не брали на операцию, только с одного обследования на другое водили… В тусклых глазах старика, на его морщинистом лице отпечатались следы переживаний.
Хасар хорошо помнил того