опасности наехать на мину или подорванные рельсы он ехал со скоростью не более 30 километров в час и для пущей безопасности толкал впереди себя две платформы. Перед блокпостом, закинув за спину длинные винтовки старого образца, стояли два железнодорожника с едва различимыми фонарями в руках. Они поприветствовали машиниста, и бесконечная цепочка вагонов, раскачиваясь на ходу и постукивая на стыках рельс, проследовала мимо них по многократно отремонтированным путям. Из окон, затемненных на случай налета вражеской авиации, иногда пробивались тонкие лучики света. Большинство пассажиров дремало, забывшись беспокойным сном.
Несмотря на поздний час, в одном из купе при тусклом свете двух свечей играли в карты. Это была вынужденная мера, поскольку лампа не работала.
Лейтенант инженерных войск с Германским крестом в золоте[28] на правой стороне груди бросил свои три последние карты на чемодан, служивший в качестве столика для игры в скат, и со смехом воскликнул:
– Вот так-то, господа! Как я вас? Думали, что не наберу нужного количества очков? Как бы не так! Мы тоже не лыком шиты! Да, да, вечно витающие в облаках господа штабные офицеры.
Пожилой майор, к которому были обращены последние слова, принялся тщательно перемешивать карты и на прекрасном венском диалекте произнес:
– Ну чего вы хотите, господа? Мы, венцы, слабо разбираемся в игре в скат. Для нас предпочтительнее тарок.
– А я при таком слабом освещении постоянно путал черви с бубнами, – начал оправдываться военврач, участвовавший в игре в качестве третьего игрока.
Четвертым участником игры был я, а поскольку сидел на прикупе, то решил воспользоваться этим – немного приподнял светомаскировку и посмотрел в образовавшуюся щель. От пробегавшего за окном леса веяло скрытой угрозой. Бросилась также в глаза сцена, разыгравшаяся возле блокпоста.
– Мне что-то стало не по себе – мы сейчас проехали мимо блокпоста, укрепленного словно крепость, – заметил я.
– Непостижимо, – отозвался сапер. – Вот уже два года мы оккупируем эти земли, а покорить их не можем. Все это здорово напоминает мне картины из жизни на Диком Западе, которые я часто представлял себе, будучи мальчишкой. Там американские поселенцы, защищаясь от диких индейцев, тоже вырубали широкие просеки вдоль линий железных дорог и сооружали вооруженные блокпосты.
Лейтенант помолчал немного, а потом добавил:
– Вы видели подобные «крепости» на вокзалах? Они представляют собой двойные деревянные и земляные валы с бойницами! Тем не менее повсюду развалины – последствия нападений и разрушений, учиненных партизанами. Взорванные мосты, железнодорожные пути, сгоревшие паровозы, руины вместо вокзальных зданий, и повсюду кресты на могилах погибших железнодорожников и солдат. Нам никак не удается покончить с этими партизанами!
Все замолчали, и мы еще с четверть часа ожесточенно рубились в скат. Затем майор широко зевнул и бросил свои карты – он, естественно, снова проиграл.
– Все. Господа, я страшно… – начал было он.
Видимо, майор хотел