Борька-то наш самогона нализался и теперь спит в сарае. Ей-ей, как Мартыныч, на пасху!
Дядя Антон сразу вспомнил ту комичную историю, с их общим приятелем, местным плотником Мартынычем, которая приключилась с ним, однажды, на пасху.
Как-то раз, на пасху, Мартыныч поехал в Ораниенбаум, купил себе пару новеньких хромовых сапог, а потом отправился по разным злачным местам, «обмывать» их. Он тогда так хорошо погулял, что себя не помнил. И когда вернулся в родную деревню, встретил своего закадычного друга, столяра Семёна (дядю Сеню). Они ещё, вместе, добавили по чарке самогона.
Тогда, дядя Сеня, тоже, шутки ради, поспорил с ним, что Мартыныч не сможет пару своих новеньких сапог, только что купленных, закинуть на крышу. Плотник же, на любые споры всегда реагировал мгновенно, не думая. Сняв с плеча связанные между собой, за специальные петли сапоги, он мощным движением, почти без замаха, закинул их на самый конёк крыши.
Дядя Сеня, конечно, расстроился, что проспорил, обещал непременно «проставиться» и понуро побрёл восвояси. Мартыныч же, осознав одержанную победу, испустил совершенно дикий клич, эхом разнёсшийся по всей деревне, ударил себя кулаком в грудь…
Ну, тут у него потемнело в глазах, сознание свернулось в одну маленькую точку… В общем, упал он без чувств, посреди собственного двора, да так и проспал до утра.
Поутру же, проснувшись, Мартыныч долго, шатаясь, ходил по двору и сиплым голосом причитал о пропаже своих новеньких сапог. И он, уж было, совсем расстроился, но тут мимо проходил дядя Антон и указал ему на пару сапог перекинутых через конёк крыши. Радости Мартыныча, тогда, не было предела, и он ещё пару дней гулял, по причине обретения своей пропажи.
Вспомнив ту историю, дядя Антон едва сдержал улыбку, но снова сделал строгий вид.
– Антошенька, миленький – запричитала тётя Тоня, едва не плача – забери ты, ради всего святого, Борьку к себе. Раньше-то мы едва могли сладить с ним, а теперь уж – тем более не сможем – он точно в запой уйдёт и весь двор разнесёт. А ты мужик, для него, авторитетный, Борька тебя с детства почему-то больше, чем нас уважает.
И правда, Борька в детстве любил побеситься, когда жил в доме. Но, когда в гости заходил дядя Антон, он вдруг, как по команде становился тихим и учтивым, а когда гость уходил, он снова брался за своё.
– Ну, ладно, давайте, а то я как раз всю скотину на общий колхозный двор свёл, что и Вам советую сделать – сказал дядя Антон, к неописуемой радости супругов. Так вот Борька и оказался на дворе, принадлежащем дяде Антону и его братьям и сёстрам.
После этой истории, Борька пережил страшную ломку и едва выжил, но характер у него сильно изменился. Он жутко возненавидел красный цвет – для него это был цвет покрывала, которым накрывали проклятые бутыли с самогоном. Видя, что-то красное, он впадал в неописуемую ярость, приступы которой сменялись долгими периодами меланхолии.
-–
Дорогой читатель, здесь я сделаю небольшое отступление, чтобы у Вас не сложилось ощущение, что в деревне «Верхняя Бронна», а именно так называлась