можно было заметить едва заметный пар, выходящий из её носа. Она тихо лежала и замерзала. У неё больше не было сил бороться, двигаться, искать еду и радоваться, виляя хвостом, брошенной из жалости косточке. Голод и погода превратили её в худой скелет на лапах.
Такие уже не вызывают жалости, от таких стараются поскорее отвернуться, чтобы не проснулось сострадание.
Иногда дворняга всё же находила в себе силы, чтобы встряхнуть наваливший снег и чуть отделить своё тело от окружающего белоснежного покрова.
В эти минуты глаза открывались и тоскливо смотрели в одну точку. Впрочем, уже через пару минут снова смыкались, погружая её в темноту вечернего сумрака.
В один из таких моментов мимо проходил мужчина с двумя маленькими детьми, которые дружно стали указывать ему на лежащего пса.
– Папа, папа, смотри, собачка замерзает!
– Папа, давай возьмём её домой! Смотри, какая она худенькая и жалостливая.
– Да, папа, она, наверное, очень хочет кушать!
Дворняга приоткрыла глаза на шум. Она не двинулась. Просто смотрела. Её глаза слезились и были безумно уставшие. Даже намёка на желание понравиться не пробивалось сквозь эту усталость.
«Дети. В них всегда жалость и доброта», – мысль мелькнула в голове дворняги улетающей искрой и погасла, не желая искать надежду.
Мужчина притормозил и посмотрел на пса.
«Ну почему эта дворняга лежит именно у меня на пути, – подумал он, – как теперь детей от неё убрать?»
– Ребята, отойдите. Она, скорее всего, болеет, и мы не можем ей помочь. Хотя, может, она просто спит. Давайте не будем ей мешать.
«Она замерзает, – тут же вмешался внутренний голос, – ты хочешь её здесь оставить? Какой пример ты покажешь детям?»
«Мне что, теперь каждую дворнягу умирающую спасать на улице?» – сделал он мысленный контрвыпад.
«Нет. Но прямо сейчас есть возможность помочь».
«Мы торопимся. Нас ждут на ёлке. У нас билеты дорогие! Как мне помочь? С собой её взять?»
– Просто помоги, как считаешь нужным. Хоть курткой своей укрой. Зайди в магазин, поесть ей купи. В подъезд занеси».
От всех вариантов мужчину мысленно передёрнуло. Схватка с совестью вдруг стала раздражать.
– Папа, а можно я её поглажу?
– Нет, не нужно её трогать.
Неожиданная чуткость детей к собаке показалась ещё более раздражительной, чем его внутренняя борьба.
– Так, давайте выбирать! Либо мы помогаем собаке, и тогда не идём ни на какую ёлку, и вы остаётесь без подарков. Либо мы бежим на ёлку, которая вот-вот начнётся, а собачке поможем на обратном пути. Ничего с ней не случится за это время.
«Подло так манипулировать, – сразу возникла мысль. – Через подарки убивать в детях доброту».
Противное состояние от вызвавшей раздражение ситуации ещё больше усилило желание поскорее от неё избавиться.
«Раз они создали эту ситуацию, пусть и выбирают. Сходим на ёлку – потом я её накормлю».
Дворняга