это не улучшило. Лавочники отказывались платить за «крышу», «толкачи» предпочитали брать героин напрямую у афганцев, стриптиз-трактиры и казино поджигали агенты соперников. Боевики Бигганова все чаще гибли в перестрелках с враждебными семействами, а капо перебегали на сторону конкурентов. Несмотря на это, Бигганов не мог признаться киллеру в своей финансовой несостоятельности, подрастерявший большую часть прежнего лоска, он по-прежнему обязан был выглядеть главным мафиозным доном империи.
…Киллер, нажимая клавиши электронной записной книжки, составил смету, включающую бетон, прозрачную пленку, грузчиков и транспорт: у глаз дона высветились цифры на табло – 10 тысяч евро. Подавив вздох, Бигганов вальяжно кивнул и щелкнул пальцами: один из громил достал из кармана золотую карточку Visa и шагнул к Сидоренко, уже державшему в руках мобильный терминал для кредиток. Получив оговоренную сумму за работу, киллер (заботливо шлепнув печать) отдал Бигганову его копию кассового чека. После расчета он вновь достал записную книжку.
– У нас в «списке мертвецов» имеются другие люди, – скрипуче произнес он. – В их числе женщина, из космонавтов – ваши бывшие капо, решившие стать донами. Кому-то надо доставить рыбу в знак того, что им на днях придется переместиться на речное дно. И тут, увы, я требую повышенной оплаты: свежая рыба стоит дорого, карпа я не достал, пришлось купить сома. Из-за таких жестких мер скоро у вас вообще не останется капо, хе-хе-хе…
Бигганов был не очень расположен к веселью.
– Omerta – «закон молчания», – промолвил он, пристраивая язычок золотой зажигалки под сигару. – В старину, вступая в РСДРП (б), каждый давал клятву, что не будет разглашать секретов партии. Те, кто стучал охранке, подлежали казни – нынешние традиции пошли от этого. Например, тот же падроне Гапон, которого в 1906 году повесили в Озерках на брючном ремне. У партии даже работали специальные палачи, сделавшие впоследствии успешную карьеру в «семействах», профессионалы нужны везде.
– Безусловно, – с кислым выражением на лице кивнул Сидоренко. – Кто платит, тот и заказывает балалаечников. Однако вы сказали, у вас ко мне какое-то очень серьезное дело… вы хотите, чтобы мы говорили наедине?
– Нет, – ответил Бигганов. – Эти люди – моя правая рука, и я доверяю им как самому себе. Они видели твое лицо много раз, но немы как рыбы.
– У человека, дон, не может быть сразу две правые руки, – ощерился Сидоренко. – Что я могу сделать для вас? Любой каприз за ваши деньги. Учтите, если работа очень емкая и сложная – вы знаете мой прайс.
– Работа как раз именно такая, – предостерег дон Бигганов. – Однако оплачена она будет по-королевски. Так, как тебе еще никто не платил.
Он сделал многозначительную паузу, выдохнув сигарный дым.
– Пятьдесят тысяч золотых.
– Ого, – обрадовался Сидоренко. – За такие деньги я размажу любого.
– Кто бы сомневался, – усмехнулся дон Бигганов. – Но поверь, тут реально тяжелый заказ. Я сам