эту минуту я, – но, видимо, каждый заключенный в душе ненавидит тех людей, благодаря которым лишился свободы, и лелеет мечту об отмщении».
И это удивительное совпадение сделало для меня из без того увлекательное произведение в два раза интереснее. Поэтому не удивительно, что я не отрывалась от его страниц до самого прихода Петра Анатольевича.
На этот раз Алена беспрепятственно пропустила его в гостиную, несмотря на то, что выглядел Петр еще менее презентабельно, чем утром.
– Что за маскарад? – удивилась я, разглядывая его странное платье. Так мог экипироваться разве что мастеровой или рабочий с маслобойни, но никак не блестящий молодой человек нашего круга. А в сочетании с изуродованным лицом он выглядел и вовсе забулдыгой, не всякий трактирщик рискнул бы впустить подобную личность к себе в заведение.
– При нашей первой встрече, Катенька, – усаживаясь в кресло и грациозно перекинув ногу за ногу, ответил Петр, – вы изволили заметить, что благодаря ночному приключению я изменился до неузнаваемости. И я имел случай убедиться в справедливости этих слов – моя собственная кухарка, не узнав меня, чуть не окатила кипятком. И я подумал, что грех не воспользоваться такой уникальной возможностью в наших с вами общих интересах.
– Таким образом вы маскируетесь от мстителей? – не сумев скрыть презрения, уточнила я. Мужчина, который из страха способен вырядиться таким образом, вряд ли мог рассчитывать на мое уважение.
Но Петр лишь рассмеялся в ответ на мое замечание.
– Не совсем. Вернее – совсем по другой причине я на время позаимствовал этот гардероб у одного славного, но совершенно пропащего человека.
– В таком случае потрудитесь объяснить, почему вы заявились ко мне в таком виде.
– Все очень просто, – переведя дыхание, сказал Петр, – самая обыкновенная конспирация, или мимикрия, если желаете.
В тех кругах, что я вращался последние два часа, мой костюм был как нельзя более уместен и даже выглядел щеголеватым. Единственное, о чем я жалею, – состроил он комическую гримасу, – что мое перевоплощение закончится через три-четыре дня, и появиться где-либо неузнанным у меня не будет уже никакой возможности.
Я вздохнула с облегчением, мне совершенно не хотелось терять уважение к этому приятному молодому человеку.
– И в каком же месте вам удалось произвести в этом виде приятное впечатление? – уже с улыбкой поинтересовалась я.
– В одном из тех, которые вам вряд ли удастся посетить, Катенька. И жалеть об этом не стоит, хотя с точки зрения антропологии – это весьма любопытное местечко.
Петр явно наслаждался моей реакцией на его внешность и не торопился стать серьезным.
Но уже через несколько минут рассказал, что побывал в одном из тех мест, куда не всегда рискует заглянуть даже полиция.
В пригороде Саратове, у знаменитой Лысой горы расположился район трущоб, в которых издавна находят себе приют все те, кого у нас принято называть отбросами общества. Я там,