пот он будет именно здесь. А значит, без пажей не обойтись, хоть они и бестолочи все до единого. Зато Селти не придется ждать.
Он ненавидел ждать. Довольно уже и того, что ему столько лет привелось ждать нынешнего дня…
Паж расплескал воду и испуганно вздрогнул, отчего из кувшина выплеснулось еще немного воды. Что ж… никто тебе не виноват. Сам постарался. Селти сделал мысленную заметку. Одной заботой для дворецкого меньше. Придумывать работу для этого мальчишки дворецкому сегодня не придется. Надо же, каких олухов вынужден терпеть при себе бывший канцлер!
Бывший… вот уже десять лет, как бывший. А до чего же хорошо, до чего же удачно складывалась жизнь поначалу! В двадцать семь лет – лучший меч Найлисса, прославленный рыцарь, его светлость господин канцлер… один-единственный выкрик – и все рухнуло, исчезло, словно бы и не было никогда, словно во сне приснилось!
Будь проклята черная тварь!
Паж с полотенцем, надо признать, неплохо знал свои обязанности. Едва только Селти окатился водой в последний раз, как полотенце оказалось наготове. Канцлер выпрямился, дозволив пажу утереть стекающие по его могучей спине струйки воды. Интересно, догадается щенок сменить полотенце, чтобы вытереть господину руки? Догадался. Надо же. И среди пажей иной раз попадаются смышленые.
– Господин… – оторопело выдохнул мальчишка, уставясь на руки канцлера. Селти нахмурился. И что сопляк такого углядел? Руки как руки…
– Ну? – нахмурился Селти. – В чем дело? На что ты так выпялился, остолоп?
– Господин, – прошептал паж, – а где ваш перстень?
Селти едва не задохнулся. Вот на что уставился смышленый… слишком, к сожалению, смышленый паж – на белый ободок, пересекающий ровный загар. На белый ободок на том самом пальце, где еще час назад красовалось кольцо. Фамильное кольцо, которого Селти не снимал с руки никогда.
– В починке, – небрежно ответил Селти. – Оправа сломалась.
На лице пажа так явственно отобразилось «дурная примета!», будто он произнес эти слова вслух. Селти с трудом сдержался – до того ему захотелось с маху отвесить пощечину пажу. Его испуг, настоящий, неподдельный… да нет, чушь, ерунда. Много ты понимаешь, щенок. Дурная примета, как же.
Жаль, что нельзя ударить мальчишку. И измыслить ему особо изощренное наказание, которое заставит щенка позабыть обо всем, тоже нельзя. Мало ли кто мог его услышать? Мало ли кому придет в голову сопоставить случайное восклицание мальчишки с его дальнейшей участью – а там, чего доброго, и выводы сделать? Нет, щенка покуда трогать нельзя. Но и позволять ему языком трепать не след. Добро же, дружочек. Серебра у твоего господина столько, что перетирать его и чистить – трех жизней, и то не хватит. Вот этим ты и займешься. А прочим, вызвавшим неудовольствие господина, дворецкий приищет другие занятия. Подальше от тебя. Чистить серебро ты будешь в одиночестве. Чтобы не с кем было словом перемолвиться. Какое твое дело, носит господин свой фамильный перстень