рядах. Горбун вон опять в скандал попал с бабами своими.
– А у него чего?
– Так передрались его торговка и купчиха. Осип же неугомонный. То одну затащит к себе, то другую, и это уже который год длится. Может, думал, бабы не ведают про то. А они не дурнее Горбуна. Сошлись на подворье его, шума было, как на сечи сотен супротивников.
– И когда успокоятся? Женить его треба.
– Треба, да только где подходящую порядочную девицу или бабу отыскать? Сколь уже пытались. Так с Клавой и Зинкой и крутится.
– В походе ему не до них будет.
– Это так, хотя кто знает, может, казачку какую встретит.
– Вот то было бы самое лучшее.
– Не спорю.
– Ладно. Поехал я, Гордей. В воскресенье встречаемся у меня.
– Понял. Дружина будет.
– Обоз тоже. Пока, Гордей!
– До свидания, князь!
– Пока, Влас! – крикнул воевода ратнику.
– Всего доброго, Дмитрий Владимирович!
Савельев проехал к себе на подворье. Ульяна с сыном были уже там и сидели на лавочке у крыльца дома. Служка Прошка, впрочем, теперь уже вполне взрослый холоп Прохор, открыл ворота. Савельев соскочил с коня, передал ему поводья.
– Какие будут указания Дмитрий Владимирович? – спросил подошедший к князю ключник.
– Да никаких, Семен, все, как всегда.
– Понял.
Савельев присел рядом с женой и сыном:
– А чего не у родителей?
– Погостила и хватит, да и отец был не в настроении.
– Испортил я тебе праздник, Ульяна?
– Что об этом говорить? Ты ни при чем, это все гордыня отца и матушки. А больше – влияние других вельмож. Мне ключник говорил, к отцу последнее время часто бояре заезжать стали. Собираются в горнице, закрываются и речи ведут. О чем, неведомо, у нас подслушивать не принято.
– Напрасно так ведет себя Степан Гордеевич, – вздохнул Савельев. – Один за другим вскрываются заговоры против царя, соответственно, заговорщиков ждет опала. Как бы отец твой не попал в нее. Лишится ведь всего.
– Я не думаю, что мой отец способен выступить против своего государя.
– Он, может, и не способен, но подтолкнут бояре на шаг необдуманный, всего лишь один, и, считай, пропало.
– Я говорила ему, а он слушать не захотел, мама тоже.
– Ну, тогда след только ждать, что будет. Может, и на самом деле безобидные беседы ведут затаившие обиды бояре. Но, признаюсь, я в это не верю.
– А все эта опричнина! До нее как спокойно было! – воскликнула княжна.
– Царь не мог поступить иначе, зарвались бояре некоторые. Слышал, многие на сторону Литвы перешли, кто-то к крымскому хану в вассалы подался. А чтобы там прятаться, одного добра, взятого из Руси, мало, надо быть нужным западным и южным правителям. А это измена. Но… Ульяна, давай не будем о том. В общем-то государь хорошо относится к твоему отцу.
– Ой, Господи! Я ж не спросила, чего тебя царь вызывал? – встрепенулась Ульяна.
– Уехать мне придется, Уля.
– Опять?
– Опять.
– Далеко?
– Почти туда же, где был.
– К