дремала, но когда очнулась, даже не поняла, что сделала в её сторону новый жест.
Мы выключили ноутбук и пошли на кухню. Ирина Александровна была в своей комнате. Я попросила сигарету. Саша её дала со словами:
– Держи, но прикуривать ты ни фига не умеешь. Опять пол сигареты спалишь.
Я почувствовала себя ребёнком, которого мама ругает за то, что он недостаточно самостоятельный.
– Ну, хорошо, – сказала я недовольно и встала с табуретки. – Тогда сама мне помоги.
Саша следила за тем, что будет. Я села к подруге на колени боком и подняла её руку с зажигалкой к кончику своей сигареты. Она поддалась моей игре, ухмыльнулась, выпустила огонь из зажигалки. Я прикурила сигарету, вытащила её двумя пальцами и выдохнула дым.
Саша повернула лицо в сторону, так как ей мешало моё тело, и закурила. Я внимательно смотрела на её лицо. В моих глазах отражалось «ну и кто тут победил?».
– Ты как-то странно себя ведёшь, – сказала подруга.
– В смысле? – спросила я.
– Ну… Как бы это сказать?
– Говори, как есть. Ты всегда так и делаешь.
Моё сердце быстро забилось, а руки похолодели. Саша выдохнула дым и неловко сказала:
– Ты села ко мне на колени, положила голову на моё плечо…
Я засмеялась, но поняла, к чему подруга клонит.
– Ты что? Ты думаешь, я из «этих»?
– Нет, я ничего не думаю. Просто… – сказала она. – Просто это странно и всё.
Я чувствовала, что Саша врёт.
– Ну, раз тебя это так смущает, то я встану, – строго сказала я и встала спиной к гарнитуру.
– Да чего ты завелась-то? – слегка улыбнулась подруга. – Я сказала то, о чём подумала.
– Ты подумала о какой-то глупости. Может, мне не хватает заботы. Я долго встречалась с Игорем, а теперь у меня никого нет. Только ты.
– Заботы, значит? – усмехнулась Саша. – А к моему парню, почему приревновала?
– Что? Приревновала? – спросила я с недоумением. – Я не ревновала тебя.
– Ну да, – недоверчиво произнесла подруга. – Странная ты.
Я разозлилась и почувствовала, как у меня перехватило дыхание.
– Да иди ты, – со злостью сказала я, и мне хотелось заплакать от обиды.
– Ну окей, – сказала Саша.
Подруга потушила сигарету, оставила бычок в пепельнице и вышла из кухни, как ни в чем не бывало. Я осталась и закурила вторую сигарету. Меня трясло от ненависти. Как Саша могла подумать, что я лесбиянка? Я просто к ней хорошо отношусь и ничего такого не сделала. Это унизительно.
Я докурила и решила попить, чтобы успокоиться. В комнату вошла Ирина Александровна. Она тоже налила из чайника воду в стакан и обратила внимание на открытое окно:
– Ты тут не замёрзла? – спросила она.
– Нет, все в порядке, – сказала я, и голос у меня дрогнул.
– Давай закроем, – попросила Ирина Александровна. –