то кому же тогда?»
Миновав кустарники миниатюрных роз, Корниэль добрался до алтаря. Теребя завившиеся от влаги прядки волос, он жадно вдыхал свежий воздух вкусной летней ночи. Ему хотелось поскорее очутиться в кресле-качалке и, заварив цитрусовый чай, уснуть на рассвете.
Преобладающей рукой Корниэля была правая, поэтому именно ее он определил по центру пентакля – объединения пяти стихий: Воды, Огня, Воздуха, Земли и человеческого Духа в бесконечном круге любви. Он сомкнул веки и, словно пазл, мысленно выложил дорогу домой. Подчинив себе стихии, Корниэль обхватил фиал. Шлепок – и он переместился.
Пошатываясь из стороны в сторону, будто от приступа дистонии, Корниэль ковылял к дому, который прятал свои изящные линии. Он был почти не заметен в непроглядном тумане. Пока что перемещения давались Корниэлю нелегко, но, как сказал Уитмен во время «ангельского инструктажа», его ждет большое будущее.
Избавившись от одежды, Корниэль обнаженным спустился к озеру, которое своими небольшими размерами напоминало, скорее, декоративный пруд, усыпанный редкими камнями. Вода была прозрачной даже в сумерках, что были единственным временным отрезком в мире Корниэля. Больше всего он любил закаты и рассветы, а ночью из-под его пера выходили настоящие литературные шедевры.
Мир Корниэля напоминал волшебный сон, в котором спящий видел одну из сказочных историй любимой книги. Термин «мой Мир» он считал неуместным, так как всегда был сторонником единства Вселенной. Корниэль называл его просто – Дом. Ведь дом там, где ты чувствуешь себя собой.
Корниэль
Когда я вынырнул, то почувствовал чье-то присутствие. Обтерев руками лицо, я обернулся – передо мной стоял мужчина.
– Извини, если я напугал тебя, – улыбчиво сказал он.
Голос был низким и приятным, однако складывалось ощущение, что гость вовсе не извинялся. Казалось, его позабавил мой испуг.
Пока он подходил, я успел разглядеть знакомое мне лицо под шапкой густых волос. Величественная аура Блейка пульсировала ровно и мощно, придавая ему особый шарм.
– Уильям Блейк, – протянув мне полотенце, представился он. Не дожидаясь моего ответа, мужчина продолжил: – Ближайшее время я буду твоим Наставником. Советую поторопиться, сегодня Четверг.
С этими словами Блейк зашагал к арке, ведущей на задний двор. Я сильно сжал челюсти, осознавая, что день будет не из легких.
Мы шли молча, и я не намерен был говорить первым. Я ждал, что он заметит мое молчание и поймет, что пара вежливых слов в адрес его нового ученика не станут лишними. Уильям был маленького роста, на голову ниже меня, и я будто попал под вынужденное командование Наполеона Бонапарта. Эх… Знал бы я, как тогда ошибался! Через несколько минут Блейк наконец заговорил, разъясняя мне суть обряда.
– Сегодня – самый важный день недели для нас и, соответственно, для тебя тоже, – пробираясь сквозь ветви оливковой рощи, бормотал он.
Я еще не уходил так далеко от дома и не знал, сколько всего нового