злостью, и я даже готов был задать ей небольшую трепку, но, подойдя поближе, заметил, что она как-то странно смотрит на меня – глаза расширены, рот приоткрыт.
Я сел рядом, сестра вздрогнула, несколько раз моргнула, потом спросила:
– Ты помнишь, что ты выходил из квартиры?
Я недоуменно посмотрел на нее:
– Ну конечно!
– Скажи, а во что ты был одет?
– Отстань от меня!
– Ну пожа-а-а-луйста, скажи, скажи, это важно, – не отставала она.
– В спортивный костюм, а в чем дело вообще? – снова рассердился я.
Сестра разочарованно вздохнула:
– Выходит, ты не лунатик?
Я громко рассмеялся, затем, спохватившись, приглушил голос:
– К твоему сожалению, нет. Так ты поэтому полотенце мокрое постелила?
Она покивала с очень серьезным видом:
– Ага, моя подружка говорит, что в пионерском лагере были лунатики, они просыпались по ночам и ходили по крышам, а потом ничего не помнили. И их нельзя будить, только если постелить мокрое полотенце, чтобы они сами проснулись.
– И что, она сама их видела?
– Их все видели, и она бы могла, если бы захотела, но только она побоялась, трусиха, в общем. А я вот вообще не боюсь.
– Ну ладно, хватит, давай спать.
– Давай. Все-таки жалко, что ты не лунатик, я бы всем рассказала. А ты куда ходил?
– А вот это тебя не касается, – сказал я.
– Нет, скажи, скажи, скажи…
Я раскрыл пошире глаза и, протянув к ней руки, стал зловеще шептать:
– А я ходи-и-ил по кры-ы-ышам!
В первую секунду мне удалось ее напугать, затем она засмеялась и заехала мне подушкой по голове:
– Ну и дурак!
Несмотря на бессонную ночь, утром я проснулся в обычное время в предвкушении необыкновенного дня и растолкал сонную сестренку. В школе я не мог дождаться, когда окончатся уроки и настанет время идти на скрипку. Впервые мне не терпелось побыстрее оказаться в музыкальной школе.
Я, Марсель и Алена стояли рядышком и настраивали струну ля, пока Раиса Аркадьевна, нахмурившись, брала на фортепиано эту ноту. Мы настроили свои скрипки, и поначалу все шло гладко, точнее, по обычному сценарию – Марсель отмучался и получил свой подзатыльник, Раиса Аркадьевна села за пианино и взяла первые аккорды, а Алена встала рядом, держа скрипку наготове и готовясь начать в нужный момент.
Они должны были вместе сыграть какую-то веселую пьеску из «Хрестоматии по скрипке», и Алена довольно бойко начала свое вступление. В то время, как Марсель откровенно скучал и поглядывал в окно, я не сводил глаз с учительницы, предвкушая дальнейший ход событий. Для начала она, не открывая глаз, просто слегка поджала губы. Ничего не замечающая Алена увлеченно продолжала, как обычно артистично покачиваясь во время игры влево-вправо. Когда диссонанс от игры стал уже явственно резать ухо, Раиса Аркадьевна открыла глаза и прекратила играть, Алена последовала ее примеру, и они уставились