сегодня не нравишься. Видно, что у тебя после стресса совсем сознание помутилось… – бормотал Билл, открывая мне дверь в машину. Но я не слушала его, потому что в голове билась учащенным пульсом мысль: «Он меня совсем не любит… совсем…».
Я села в кресло и уснула, сквозь сон я ощутила, что Билл пристегнул меня. Ровное урчание двигателя дорогой немецкой машины прорывалось через мое сознание и отчетливо звучало в ушах. Мне снилась гроза, будто мы с Энтони пытаемся оторваться от шаровой молнии на машине, мы едем в пустыне, мне самой очень страшно, хочется кричать, но сын не проронил ни звука и лишь сжимал покрепче мишку. Внезапно я врезалась в дерево, потеряв управление, капот машины сжался. Как гармошка. Я опустила голову на руль, беспомощно съежившись и притянув к себе сына. Шаровая молния настигла нас и превратилась в Эдварда, он встал с пожелтевшей травы и направился к машине. Он открыл дверь, выхватил у меня из рук испуганного сына, и злобно рассмеялся. Я смотрела на него, мое сердце билось, как бешеное, но снаружи я оставалась абсолютно спокойной. Я бездвижно наблюдала за тем, как муж берет канистру с бензином и поливает мою машину. Желтоватые капли медленно стекают по лобовому стеклу, тяжело падая на землю. Мне становится трудно дышать, я хочу открыть окно, но не могу пошевелиться. Эдвард словно случайно роняет зажженную спичку и уводит сына, я вижу, что Энтони плачет и цепляется ногами за траву, не давая отцу вести его. Эдвард берет Тони на руки и уходит. Уходит из моей жизни, потому что машина взрывается…
– О Боже, нет, только не это, только не такая страшная смерть! – кричу я и просыпаюсь. Я сижу в машине, прикрытая курткой Билла, а он с удивлением на меня смотрит.
– Кристен, ты что кричишь? Я не помню, чтобы ты разговаривала во сне… Кошмар приснился?
– Да, уф, будто бы Эдвард поджег мою машину… Кошмар, надо меньше расстраиваться. Я отдала куртку Биллу и вышла из BMW, вдохнув свежий воздух окраины города. Солнце спряталось за тучи, ветерок шевелил зеленую листву деревьев, нашептывая им что-то. Билл вышел за мной следом и закрыл автомобиль.
– Пошли, выпьем, – сказал он и приобнял меня.
Я не стала возражать и разрешила себя увести в самый дальний угол бара. Мне нужно расслабиться и забыть о сегодняшнем унижении. Надо… Билл окинул меня заботливым взглядом и сам пошел за виски женской походкой. Я посмотрела на себя в карманное зеркальце и протяжно вздохнула. Боже, что же я делаю, собираюсь пить с Каулитцем. Но в жизни всякое бывает, в одиночестве я совсем захандрю, пускай Билл лучше меня развлечет.
Тот негромко поставил фужеры и бутылку на стол, усаживаясь напротив меня. Спросив меня жестом, наливать или нет, и получив одобрение, он элегантно налил дорогой напиток.
– За тебя, Крис!
– За меня… – пробормотала я и заплакала.
Билл сочувствующе посмотрел на меня и протянул платок.
– Спасибо, блин, большое.
– Не плачь, Кристен, не из-за чего расстраиваться. Ты просто устала.
– Может быть.
Билл