Екатерина Вторая только махнула рукой: «Не воевать же мне с ним, византийским императором? Мне бы с потешными сына моего справиться!»
Мудра была императрица матушка. Прилепив прозвище к князю Ростову – византийский император, она не только без единого выстрела справилась с князем, но и сына своего, Павла Петровича – гатчинского императора – укоротила, так сказать, до княжеского росточка: мол, не быть тебе, сын мой любезный, русским императором никогда!
Из князя – не в императоры, а… помните куда?
Сию материнскую шутку Павел не забыл. Первый его императорский Указ был о войске князя.
Распустить!
Князь Указ не исполнил.
Он и его матушку, Екатерину Вторую, за императрицу не признавал, а уж сына ее… тем более.
Но мудрым оказался и государь император Павел Ι.
«Что порох зазря тратить, русскую его Византию завоевать? Невелика будет прибыль, да и недосуг, – сказал он. – Нам Византию настоящую бы завоевать!»
Насмешку императорскую князь вряд ли бы стерпел, если бы узнал о ней.
Впрочем, все, что происходило за широким рвом, которым он окопал свое поместье, его мало интересовало. Время остановилось для князя на времени царствования дочери Петра Великого Елизаветы.
Был ли он сумасшедшим или старческий маразм был причиной всем его причудам?
Не знаю.
Маразматики и сумасшедшие, конечно, могут и в небо шар воздушный запустить, и всякие опыты с электричеством проделывать, а он их проделывал, и даже порох бездымный изобретал (пока, правда, безуспешно), но все-таки сдается мне, что ни сумасшедшим, ни маразматиком он не был, а просто играл в них.
Зачем?
Не знаю.
Может, вам удастся ответить на этот вопрос?
Заметив остановившуюся кибитку и узрев своего сына Андрея в обществе дамы и конногвардейского офицера, князь Николай Андреевич резко запрокинул голову вверх, словно кто-то дернул его за косицу (даже пудра всклубилась над его париком). Затем, немного помедлив, указал тростью на то место, куда им следует встать, чтобы он их рассмотрел получше.
Когда они встали, тростью указал на Бутурлина. И все это в полном молчании, под морозную дробь барабана и снегириное пение флейты. Очень это все выглядело эффектно!
У Бутурлина уже щеки раздувало от смеха, но все же он сдержался.
– Лейб-гвардии Конного полка штабс-ротмистр Бутурлин! – отчеканил его голос литавренной медью барабанную дробь и пение флейты. Старый князь взметнул брови. – Придан в сопровождение князю Андрею Николаевичу Ростову. На дорогах нынче шалят, ваша светлость, – добавил неуместно, но это почему-то сошло ему с рук.
– Не сыном ли подполковника Бутурлина Василия Ивановича будешь? – спросил старый князь. – Тоже шалопай был порядочный.
– Внук, – ответил Бутурлин и позволил себе улыбнуться.
– Жив? – отрывисто, как отдают команды, спросил старый князь.
– Никак нет, – в тон ему ответил Бутурлин, – умер!
– Жаль, отличный