не дошла до заклинаний и управлением стихий.
–До этих заклинаний есть риск не дойти никогда в жизни.
–Но не для тебя.
–Следующим важным шагом будет щит, барьер и преграда. Их видов очень много. Для начала освой практический щит от физического контакта. Он может стать твоим контрударом, – так сказал Генри в следующий раз.
–Неплохая идея.
–Ты можешь потренироваться на мне, если позволишь мне войти.
–Убирайся, Генри, – спокойно ответила Лаки.
Она услышала глухое ворчание и шелест крыльев.
Но на следующий вечер она открыла окошко и, лишь отойдя от него на другой конец комнаты, произнесла:
–Хорошо, ты играешь честно. Можешь войти!
Генри тяжело перевалился через подоконник. Видимо, сидеть все это время на наружном выступе стены требовало от него немало сноровки. Кожистые крылья втягивались, волоски шерсти уменьшались, лицо становилось вновь похожим на человеческое.
–Иногда, когда я делаю это слишком быстро, на мне рвется одеж… – он не договорил. Попробовал сделать шаг в перед – воздух передним будто стал плотнее, нога не желала двигаться.
–Работает, кажется, – удовлетворенно заметила Лаки.
Поначалу Генри ухмылялся. Он будто бы старался продавить невидимую стену, толкая воздух перед собой то ногой, то плечом, то всем телом. Постепенно, когда ему не удалось ни на дюйм сдвинуться со своего места, он начал ощутимо сердиться. Глаза налились кровью, ноздри расширялись, как у бешеного быка.
–Ну, доберусь я до тебя, полукровка! – прорычал он.
Лаки смешалась. Ей стало немного страшно, и она почувствовала, что щит, отделяющий ее от разъяренной химеры, слабеет.
–Тебя легко сломать, полукровка! – торжествующе воскликнул Кларенс-младший.
Щит рассеялся, и он с торжествующим воплем рванулся на Лаки, однако спустя мгновение вынужден был остановиться – в его шею уперлось лезвие меча, оказавшегося в руках девушки за долю секунды.
–Уж больно быстро ты учишься, – процедил Кларенс сквозь зубы.
–Берегись, не опали шкурку, – только и ответила Лаки.
Воздух над лезвием странно завибрировал. Он нагревался. И вновь Кларенс вынужден был отступить. А точнее, с воем отпрыгнуть. Потому что волна фиолетового пламени вырвалась из рукояти и, как ослепительная стрела, пронеслась в сторону окна.
Спустя секунда хозяин замка принужденно рассмеялся:
–Ты жульничаешь, полукровка! Никто не читает книги с конца!
–Не называй меня так.
–А все-таки ты жульничаешь.
–Ты не сказал мне нескольких вещей, – Лаки подняла меч над головой и задумчиво посмотрела на клинок, – мое оружие может быть проводником магии. Это раз. Стихиями управлять не так уж сложно. Главное, знать их название на старом забытом языке. Он, кажется, зовется праязыком. Это два.
–И откуда ты узнала про праязык? – с любопытством спросил Генри, склонив голову набок.
–Над камином, – Лаки указала острием меча в угол комнаты, – я разглядела старую