и взлет
старушка время приберет,
нас, дураков, дурманя.
Сон
Тот человек, что спит со мной,
Он мне родной или чужой?
Нам в спины дышит западнёй.
Где можно ночевать одной?
Мне нужно засыпать одной,
Чтобы понять, кто враг, кто мой.
Когда останусь под землёй,
Никто не ляжет спать со мной.
Когда рассыпалась золой,
Ты стал чужак и неродной.
Накрылся вечный сон трубой.
Где человек? Кто спал со мной?
Семья
Родными не рождаются.
С родными не прощаются.
Роднёю вдруг случаются,
Вне планов получаются.
С родными не волнуются,
По мелочам не дуются,
На промахи не хмурятся,
При выборе не щурятся.
С родными не теряются,
Чужим углом не маются.
Семьёю наслаждаются
И жизни улыбаются.
Декабрь
Печально неожиданно узнать,
Что не имеет смысла ждать рассвета.
Я не желаю больше прозябать,
Бродя по улицам угрюмым,
Догола раздетым. Зима опять
Раскрыла мне все карты лета.
Три месяца (а, может быть, и март)
Гулять красавице,
Хранить мои секреты.
Душа усталая, кто на неё позарится,
Но нет же:
Рефлексия тут как тут,
И снова мне сует свои билеты
То в ад, то в рай,
То режет мне сердечный жгут.
Зима – начальница,
Навязчивых воспоминаний друг,
Да лжи проказница.
Ей не до нашей суеты.
Её, как и меня, не ждут,
А жаль.
Прохожие в меня плюют,
Точнее – на асфальт,
Верней – в мою печаль.
И ужасающий я обрету уют,
Лежа в кровати пустоты,
Валяясь на изрезанной дороге.
Декабрь снизошёл, и мысли все умрут,
Услышав его альт,
Увидев его блеск и сталь.
Уж лучше пролежать всю ночь в сугробе,
Печальным жизни стать итогом,
Подснежником цвести в земной утробе,
Чем на твоё плечо упасть,
Как дорогая, покупная шаль.
Зима, позволь навек пропасть,
Где занимают расчудесные твои гробы
Не самые прекрасные цветы.
Я лучше стану вечной пленницей природы,
Чем быть неловким, глупым слогом,
Чем вновь с тобой на «ты»,
Продав последние часы лихой свободы,
Не отпуская из руки
Коварную частицу «бы».
Новогодняя
Зажигаю, проснувшись, нарядную ёлку.
Давно уж нет желания напиться.
В отсутствии тебя всё больше толку.
Зачем шампанское – гаданиям не сбыться.
Воспламеняю