наши предки пытались создать модель, с помощью которой пла-нировали подчинить пространство.
Спать хотелось уже невыносимо. Проблема была даже не в бессон-нице, а в количестве потраченных сил.
Накануне ночью мне пришла в голову идея – все «хорошие» идеи приходят ночью – и я отправилась в тот самый переулок, где мы должны были встретиться с Тимуром. Да, прошло довольно много вре-мени, но я надеялась уловить теперь уже не следы, но его намерения. Напарник должен был появиться здесь с определенной целью расска-зать мне что-то. Наверняка он шел и думал об этом, и если касался ка-ких-то предметов…
«Ластиком» это стереть не сумели бы.
Спустя несколько часов и усилий на грани возможного мне показа-лось, что я что-то уловила.
Отголосок некого бунта временных линий, незнакомого мне свой-ства.
Именно об этом я и размышляла, торопясь домой. Узоры, нарисо-ванные магическим воображением, были абсолютно невозможны. Вре-мя представляло собой струны, умело дергая за которые, можно было увидеть и совсем чуть-чуть повлиять на прошлое, настоящее и будущее – никаких заморозок или возможностей вернуться назад, как любили показывать в фантастических фильмах. Все было проще и прозаичнее.
Но то, что я увидела, походило именно на завитки. Спирали.
И это было более чем странно. Возможно ли такое, что наш против-ник научился играть со временем и потому вышел на Тимура, узнав, что тот станет представлять проблему в дальнейшем? А Тимур вышел на него – или них – именно потому, что распознал эти игры? И он планировал рассказать именно это?
Я вздохнула.
Слишком много вопросов. И, похоже, с частью из них придется об-ращаться в Комитет, несмотря на все их запреты. Просто потому, что они должны были узнать то, что я почувствовала.
Мои мысли прервал юношеский возглас:
– Влада Александровна!
Меня нагнал Никита.
– Могу я задать вам несколько вопросов?
Я вздохнула.
– Конечно. Только я уже ухожу – поговорим по дороге?
– Отлично.
Не знаю, что было отличного.
Но Никита выспрашивал такие подробности о магических предме-тах, что я, против воли, увлекалась разговором. Похоже, парень грезил возможностью получения магии с помощью артефактов для обычных людей. Не просто использование их, как приборов, но именно вживле-ние способностей в тех, кто ими не обладал. В спорах я и не заметила, как мы дошли до ворот университета.
– О, вот и отец.
В первый момент я не обратила внимание на это замечание, но тут зрение, наконец, прояснилось, и я увидела высокого брюнета, опираю-щегося на дорогую машину. Стремительную, как и он сам.
Твою ж… Тот незнакомец из клуба. Теперь понятно, почему мне его лицо показалось смутно знакомым. Так, если Никите семнадцать, то этому около сорока. Выглядит моложе – но это нормально для магов. Значит, отец Никиты – сильный маг? А у сына нет магических способ-ностей?
Или…
Или