ОБЖ, все знаете где. Вскроем дверь, отопрем шкаф, заберем стволы – и назад. А уже оттуда поедем за патронами…
– Отлично! – кивнул молчаливый обычно "Мамонт", и добавил: – Я могу помочь с сигаретами. У меня отец их покупает целую коробку на оптовом рынке, чтобы сэкономить. Если оттуда один блок пропадет, он даже и не заметит…
– Добро, – согласился "Паук".
– А я, пожалуй, достану самогон! – заявил Харламов, доставая сигарету из пачки.
– Нет уж… – отрезал Укрытцев с ухмылкой, – Знаю я ваш самогон! Отравишь ещё пацана… Это я беру на себя. Ты лучше харчей домашних дома набери.
– Хорошо, – согласился Сергей.
– Значит, соберемся в час ночи возле школы и там сориентируемся, – заключил "Паук", – Ты "Сапёр" тарахтелку свою не бери, от неё слишком много шума… А "Юпак" твой за день вряд ли успеем починить… Я лучше сам за тобой заеду в назначенное время.
– Почему это вряд ли… – возмутился "Мамонт", – Нужно попробовать. Вы завезите нас в гараж "Сапёра", а сами дуйте к "Кощею" за запчастями. Пока вы ездите, мы все разберем. А когда вернетесь, как знать, может, всей толпой и управимся за день!
– Добро! – согласился "Паук". Харламову предложение Евгения тоже понравилось. Воодушевленный, он попрощался с "Битой", который сообщил, между прочим, что завтра его должны выписать, и, усевшись на свой мотороллер, поехал вместе со всеми в сторону гаражного массива.
Там он распахнул ворота, и с грохотом вывалив на бетонный пол гаечные ключи из старой запылённой кожаной сумки, оставил "Мамонта", "Шмеля" и "Филина" наедине с останками своего мотоцикла. Парни, не мешкая ни минуты, обступили "Иж" со всех сторон и, вооружившись инструментом, принялись за работу.
Чёрный мотоцикл Укрытцева, с увесистой коляской с правой стороны, медленно полз по вздымающейся на холм дороге к селу Куликово. За ним, не поспевая, громко тарахтел Харламов на своём старом маленьком мотороллере. Мимо, расстилаясь зеленым ковром, проплывали луга, окаймлённые зубчатым частоколом лесополос. Причудливым пятнистым узором по ним плыли большие мягкие тени от облаков. Они стали невольными спутниками двух друзей, мчавшихся к уже знакомому до последнего закоулка селу. Сердце сжималось в груди Сергея от тоски и воспоминаний. Воспоминаний о том, как колесил по этой дороге с Лагуткиной. Как ласково прижималась она сзади, охватив изящными руками его стан. О том, как лишь вчера, сжигаемый изнутри обидой и сомнениями мчался прочь от неё сломя голову.
По мере движения по Виноградной улице, чувства эти ощущались все острее. Душевная боль нарастала, словно жар от горящей спички, которая маленьким огоньком сгорает до основания, пока не обожжёт пальцы, держащие её. Вот уже вдали показался знакомый синий дом, и палисадник с большой берёзой. Проехав еще немного, Сергей смог разобрать и ту самую скамейку, на которой он предложил Алене встречаться, ставшую для него родной. И два маленьких неразборчивых девичьих силуэта сидевших на ней. Проехав еще небольшое расстояние, он смог