у него:
– Майкл, у тебя появилась новая идея? Это было бы очень кстати в нашей ситуации, – слова «в нашей ситуации» имели тот же неповторимый оттенок, что и «наш Майкл».
Майкл помотал головой, но Ал ответил за него:
– Он ещё не осознал. Но уже думает о ней, и она прекрасна.
Мистическая тишина подкралась к присутствующим. Нэнси набиралась наглости попросить Мо, чтобы та подвинула блюдо с макарунами.
Виктор чувствовал, что всё идёт по плану:
– То есть, вы знаете, какая идея придёт Майклу в голову. Отчего же вы не скажете ему? Или хотя бы не намекнёте?!
Нэнси вежливо коснулась рукава Мо: «Мо, макаруны, – означали её жесты. – Макаруны!».
Ал ответил без тени юмора в голосе, при этом повернувшись лицом к Паоло, забавно прищурил глаз:
– Разве родители могли знать, каким мужчиной станет мальчик, который любил ломать игрушки?
Виктор широко улыбнулся и, взмахивая руками, произнёс:
– Ах! Именно я был таким мальчиком!
– Совершенно верно, – подтвердила Мо, протягивая макарун для Нэнси.
– Но как можно оценить красоту идеи, если вы не знаете её? – не унимался Виктор.
– Да, да, – подтвердила Мо.
– Очевидно, речь идёт об имплицитном знании вне вербального выражения, – сказал голос напротив Виктора.
Источником неряшливого на вкус детского, но уверенного голоса был Паоло.
– Вы в этом что-то понимаете, Паоло? – спросил Виктор.
Паоло ничего не ответил, а лишь бросил взгляд в сторону Ала.
– Правда, – ответил Ал Виктору, – понимание и красота связаны.
Ал сделал театральную паузу:
– Даже больше, эти слова означают одно и тоже. Если ты способен чувствовать красоту, значит понимаешь её. Но в то же время мало кто способен словами объяснить рассвет или закат, звёздное небо, узоры листьев и паутины, звуков мелодии.
– О! Я с вами совершенно согласен! – просиял Виктор, – Но я бы сказал, что никто не способен объяснить красоту!
– Неправда. Листья, деревья, паутина, кровеносные сосуды – всё это фракталы, – перебил детский голос Паоло.
Ал улыбнулся:
– Объяснить можно, но чувство красоты возникает раньше объяснения.
Гости оживились. Было заметно, что их внимание включилось в работу, и если до сих пор большей части компании было всё равно, то сейчас каждое ухо приготовилось. Паоло следил за Алом, Рене за Паоло, Мо за Виктором, Рейчел за Нэнси, а Нэнси за макарунами. На Майкла никто не обращал внимания, кроме Ала.
Виктор нагнетал темп:
– Но как возможно видеть идею? Вы умеете читать мысли?
– Нет, не умею, – ответил Ал.
– Что же имеется ввиду? – пёстро улыбался Виктор.
Ал выдержал паузу, во время которой подбирал слова:
– Есть такая пословица: рыбак рыбака.
Виктор искренне развёл руками:
– И что это значит?
На лице Паоло лишь промелькнула тень скрытой