уж теперь себя казнить. Он бы все равно поступил по-своему.
– Надо было оставить его у себя ночевать. Точно в следующий раз так и сделаю! А будет сопротивляться, найду, чем успокоить.
– Привяжешь к электрическому стулу?
Шарух засмеявшись, затряс головой, потом пристально посмотрел на собеседника.
– И кто из нас садист?
– Я это так… беседу подержать. Ненавижу ждать! – Эрни поднялся. – Я, пожалуй, схожу, Илаис проведаю.
– Сходи, сходи, утешь несчастную. Рыдает наверно в три ручья.
Едва Эрни дошел до двери, как она распахнулась. Перед собой он увидел Бохрада, следом шла Илаис. Шеф был чрезвычайно взволнован, в руках держал барсетку. Эрни поспешил отойти в сторону. Бросив беглый взгляд на девушку, заметил, что она вовсе не плакала.
– Как он?
– Без изменений, – поднимаясь на ноги, проговорил Шаруханд.
– Плохо, очень плохо…
Бохрад присев на край кровати, положил барсетку у изголовья Аманти, потом взглянул на показания браслета. После этого проверил реакцию его зрачков на свет. Увиденное не радовало.
– Что мы можем сделать? – с надеждой спросила Илаис.
– Я ни в чем не уверен. Клиентка, едва выдав свой секрет, умерла, а он… – Бохрад горько вздохнув, закрыл глаза.
– Боже… он не очнулся. Он все еще с ней в контакте, – Шарух принялся в волнении ходить по комнате. – Это все моя вина! Это я виноват… – и вдруг его посетила догадка: – А если адреналин в сердце? Он может очнуться?
– Я думал об этом и прихватил с собой, – шеф поставил барсетку на колени, и, открыв, вынул нужную капсулу и шприц. – Можем рискнуть, а не поможет, используем электрошок.
Сказав так, он заправил шприц препаратом, выдавил из шприца воздух, затем расстегнул на груди Аманти рубашку. На место предполагаемой инъекции прилепил бактерицидный пластырь.
– Я не могу на это смотреть, – дрогнувшим от волнения голосом, проговорила Илаис, и поспешно вышла из комнаты.
И вот набравшись духу, шеф занес над Аманти руку со шприцом.
– Ты это делал раньше? – тихо поинтересовался Шарух.
– Не отвлекай меня. Это должен быть мощный удар. Чтобы сразу… – Бохрад глубоко вздохнул и вдруг резко изменил свое намерение. Отвернувшись от пациента, сердясь на себя, сказал: – Не могу! Простите… Рука дрожит. Если мы его резко вернем в реальность, боюсь, мы его потеряем, как личность. Он, конечно, будет жить, но кому нужна такая жизнь?!
– Я об этом не подумал…
– Если резко рискованно, давайте сделаем это медленно, – после некоторых раздумий решил предложить Эрни. – Внутривенно. Чтобы вернуться из сна, нам достаточно испугаться. Но в его случае просто испуга будет недостаточно, надо чтобы это был настоящий ужас, а это состояние наступает не слишком быстро. И действовать нужно пока сердце не остановилось, и сон не перешел в смерть. Я, если честно, не знаю, что на самом деле получится, сужу из личного опыта.
Бохрад