свои именины – шепот гостей за спиной и общая атмосфера неприязни. Они бы так точно не сказали. Нужно было меня сломать, чтобы я вернулась в прежнее состояние и сбросила маску избалованной вниманием и подарками девчонки.
– И за эти слова спасибо, – отозвалась я и перешла к интересующему меня вопрос: – Ян Можжетон, есть ли новости из Эльяны?
Ответил он не сразу. Уперся рукой в колено, наклонившись ниже. Купец о чем-то размышлял, будто решал, говорить мне или нет. Но я была разумной девушкой, поэтому готова была принять любую правду.
– Был, – наконец, ответил мужчина. – Но ничем порадовать тебя не могу, Жозель. Хорошо, что ты уехала как можно дальше оттуда.
– Расскажите скорее, – подавшись вперед, попросила я. – Я умру от неведения, мне нужно знать правду.
– Твой отец действительно попал в опалу.
С этой мыслью я уже смирилась, хоть все еще не понимала, как такое могло случиться? Я никогда не замечала за отцом противозаконной деятельности. Что же такое он мог сделать или сказать, что с ним обошлись так жестоко, отобрав все средства и даже детей?
– Он… жив? – задала я самый животрепещущий вопрос, и ян Можжетон отрицательно мотнул головой.
– Его убили в пьяной драке, по официальной версии, а тело сбросили в канаву. Но скорее всего, его закололи люди короля. Об этом судачат в трактирах. Все состояние твоего отца и опека над тобой и Жандалем перешла некоему Уляну Шандольфу по указу его величества.
– Понятно, – изо всех сил сдерживая слезы, ответила я. – Значит, виной всему указ короля.
– Да, – ответил ян Можжетон и замолчал, с сочувствием глядя на меня. – Я же вижу слезы в твоих глазах. Почему ты не плачешь?
– Потому что хватит, – сказала я и внимательно посмотрела на купца. – Хватит проливать слезы по прошлому. Со смертью отца за последние месяцы я смирилась – это было в моей голове, а вы только развеяли оставшиеся сомнения и ненужные надежды. Если по чему и стоит лить слезы, то только по настоящему. У меня есть маленький брат и ради него я должна быть сильной.
Купец кивнул, но так ничего и не сказал. Мы посидели пару минут в тишине, а после он поднялся на ноги и вышел из комнаты. Почувствовав головокружение, я легла на кровать и прикрыла глаза. И лишь пара слезинок коснулась моих щек.
***
Прошлая жизнь легче забывается, когда у тебя нет времени о ней думать. Так и я за прошедшие полтора года совсем забыла, что такое – быть дочерью графа – разве что манеры и знания остались, но и ими я не кичилась, а лишь умело применяла и располагала к себе людей. Сегодня вторая подавальщица в булочной яны Лады заболела, поэтому некому было доставить заказ в похоронное бюро, которое я видела при въезде в Кростбуг. Хозяина звали ян Харош.
– Давайте я отвезу, – предложила я, и жена купца с сомнением посмотрела на меня.
– Не хочется тебя утруждать, моя дорогая. К тому же, скоро проснется Литуша и если не увидит тебя, будет переживать.
– Я быстро, – заверила я. – Туда и обратно! Мне хочется вам помочь. Тем более, пироги