всадниками смерти и одним всадником жизни или ещё с чем-нибудь таким.
Когда до планеты уже оставалось меньше четырнадцати парсеков Иван решил действовать. Настроив радиоприёмник на частоту внеземных цивилизаций Иван внятно произнёс соответствующий пароль и стал ждать ответа. Сначала из старенькой радиолы раздавался лишь треск и обрывки какой-то внеземной красоты музыки, потом послышались обращённые во вселенную слова:
– Поздравляем всех космонавтов, оказавшихся в этот радостный час на орбите Миркурия с праздником приземления кометы Галилея и приглашаем их принять участие в намечающейся по этому поводу демонстрации достижений межпланетного хозяйства. Уклонение от данного предложения согласно человеколюбивым законам Миркурия будет рассматриваться как враждебное действие по отношению ко всему космическому разуму и наказываться немедленной дезинтеграцией с последующим лишением гравитации на срок до пяти лет.
– Сурово – подумал Иван – Но как же посадить спутник на планету без перфокарты вселенной?
Иван только сейчас вспомнил, что ещё на Земле, в то самое предполётное утро, когда он завтракал перед отъездом на космодром он подложил перфокарту под сковородку с горячей картошкой, что бы не испортить полировку на столе, да так и забыл там…
Не все космонавты одинаково любят космос. Кого-то радует таинственное мерцание чёрных дыр, кого-то нет. Некоторым ближе маленькие пушистые белые карлики, а другие в восторге от колец Сатурна.
Неоднозначен был по отношению к космосу и покойник Зулеба. Когда-то, ещё в далёком и теперь уже безвозвратно ушедшем детстве, когда он в фанерный телескоп рассматривал хитроумные сплетения планет и нереид пьяный отец ударил его бутылкой по голове и с тех пор в глазах Зулебы навеки отразилась картина звёздного неба, которую он наблюдал в тот далёкий вечер.
Если бы Иван побольше увлекался литературой, то он несомненно прочёл бы воспоминания Аминодава Зулебы, отца космонавта, немногословно названные “С бутылкой по жизни” и выпущенные достаточно большим тиражём Средне-Уральским книжным издательством и прочтя их, конечно знал бы, что так необходимая ему в этот момент перфо-карта вселенной находится не где-нибудь, а в печальных глазах безвременно ушедшего в открытый космос Зулебы. Хотя, если быть справедливым, карта находилась у него лишь в одном глазу, том самом, которым он смотрел в телескоп, а другой глаз Зулеба обычно использовал по прямому назначению, то есть для лицезрения и лишь иногда для открывания пивных бутылок.
Так и не найдя карты, Иван используя исключительно эмпирические вычисления на глазок искривил ось вращения и через некоторое время спутник мягко заскользил к поверхности планеты, занимавшей уже большую часть небосклона. Сначала перед спутником расстилались мягкие облака стратосферы, за ними пошли то там, то здесь вспыхивающие зеленоватым светом жидкие кристаллы ионосферы и вот уже появились кучевые облака, тихо клубившиеся вокруг спутника